Идеалы и Реальность

                                                                                                      Cognosce te ipsum

Идеалы и Реальность

Каждый из нас приходит в мир как чистый лист с закрепленной в индивидуальном наборе генов физической и психической самобытностью, со своими особенностями характера. Становление гуманного сознания человека, социализация и формирование личности происходят уже в конкретной реальности и в существующих условиях.

Информация, получаемая человеком из окружающей среды, определяет:

➤ ценностную ориентацию каждого индивида;

➤ мотивацию его поведения в понимании добра и зла;

➤ баланс или диспропорцию эгоизма и альтруизма в действиях человека;

➤ диссонанс правды и лжи или их слияние, оправдание, замалчивание фактов или допущение неправды с якобы добрым умыслом;

➤ соотношение лицемерия и порядочности, справедливости, терпимости, открытости во взаимных отношениях. : Продолжение статьи: см. e-book : https://www.litres.ru/ervin-filippov/kak-izbavitsya-ot-okov-totalitarizma-vyzov-preodolet-politi/

 

                                                                       *  *   *

«План-2020»: провал вместо прорыва

25.10.2019, 08:58

Семен Новопрудский о том, чем закончилась главная программа развития России

В марте 2008 года в главной правительственной газете вышла статья под названием «Дожить до 2020» с подзаголовком «Через 12 лет Россия сойдет с «нефтяной иглы» (https://rg.ru/2008/03/18/prognoz.html ). Там впервые излагали параметры только что появившейся Концепции социально-экономического развития России до 2020 года (http://government.ru/info/6217/ ). В ноябре 2008 года документ официально утвердило правительство. Ну вот, дожили. Самое время посмотреть, что получилось у власти, которая с той поры не поменялась.

«К 2020 году россияне будут в среднем получать 2700 долларов в месяц, иметь не менее 100 квадратных метров на семью из трех человек, а средний класс будет составлять более половины населения. При этом годовая инфляция снизится до трех процентов», — значилось в той статье и в «плане-2020». Придворные и даже сравнительно далекие от «двора» экономисты дружно называли этот документ «прорывным сценарием». Потом его издадут отдельной брошюркой, и он на какое-то время даже станет официальной программой как бы правящей партии «Единая Россия», кандидаты которой теперь на выборах вынуждены маскироваться под самовыдвиженцев, чтобы не побили.

Понятно, что некоторые скептики-нытики сразу не слишком поверили в грядущий «прорыв». Нет, они не злопамятные — просто злые, и память у них хорошая.

Одни тут же вспомнили знаменитую фразу Хрущева про то, что советские люди будут жить при коммунизме к 1980 году. Вместо коммунизма страна получила в 1980-м летнюю Олимпиаду – в принципе, тоже неплохо. «До свиданья, наш ласковый Миша, возвращайся в свой сказочный лес».

Другие припомнили горбачевское обещание, что в 2000 году «каждая советская семья будет иметь отдельную квартиру». Тут вышло похуже: к 2000-му уже давно не было в живых самого СССР. Зато сразу после обещания про саму эту идею — спасибо горбачевской гласности — прикольно шутили по телевизору в КВНе: «— У тебя есть отдельная квартира? — Есть. — Отлично, значит, в 2000 году в ней будет жить каждая советская семья!»

Но вернемся к «плану-2020». Итак, нам обещали средний доход 2700 долларов в месяц, не менее 100 квадратных метров жилья на семью из трех человек (то есть по 33,3 квадратных метра на человека) и годовую инфляцию 3%.

С инфляцией вроде даже получилось. Она у нас уже даже падала ниже 3%, потом, правда, немного подскочила, но все равно по итогам 2019 года окажется в районе 4%. В 2008-м мало кто верил, что цены в России (по официальным данным) могут расти так незначительно. Но, как говорится, бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться

Едва ли авторы «плана-2020» так задумывали, что инфляция упадет до 3-4% годовых, поскольку доллар подорожает к рублю вдвое, доходы населения будут снижаться пять лет подряд, а цены перестанут сильно расти только потому, что у людей просто нет денег.

При этом даже сейчас инфляция в России почти втрое выше, чем в Евросоюзе и в два с половиной раза, чем в США. Хотя ни в ЕС, ни в США, в отличие от нашей страны, доходы людей не падали пять лет подряд.

Со средней зарплатой 2700 долларов в месяц к 2020 году, прямо скажем, вышел полный конфуз. 2700 долларов по нынешнему курсу — это 170 тысяч рублей. Средняя начисленная зарплата в России в первом полугодии 2019 года, по данным Росстата, составила 46 210 рублей. В 3,7 раза меньше обещанной «планом-2020».

Хотя на дворе уже почти 2020-й год и с 2000-го прошло целых 20 лет, не каждая советская (зачеркнуто) российская семья по-прежнему живет в отдельной квартире. Количество совсем бездомных достоверно неизвестно: по последней переписи 2010 года их было 64 тысячи человек, эксперты называют другие цифры, из которых самая страшная — 5 миллионов. Причем эту цифру в 2017 году называл публично глава партии «Справедливая Россия» Сергей Миронов, которого трудно причислить к оппозиционерам. Про сотни тысяч бездомных в России (учитывая, что их и переписать-то практически нереально) можно говорить уверенно.

100 квадратных метров жилья на семью из трех человек к 2020 году у нас тоже как-то не получилось. По данным рейтинга «Индекс лучшей жизни», который составляет Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), на одного россиянина в 2018 году приходилось в среднем 25 квадратных метров жилья и одна комната. Столько же в Турции и Мексике, и это самый низкий показатель из всех участвовавших в рейтинге стран.

Для сравнения, на каждого канадца и американца приходится в среднем 70 квадратных метров жилой площади, и даже на каждого жителя Китая — 27. Китай, где яблоку негде упасть, обеспечен жильем лучше, чем Россия, население которой за 12 лет выросло всего-то на 4 миллиона.

Хотя средний класс в России к 2020 году явно не составляет половину населения, как было записано в «плане-2020», и его доля продолжает стремительно уменьшаться, есть и хорошие новости. Подоспел свежий — с пылу, с жару — доклад банка Сredit Suisse о распределении мирового богатства. Поздравляю нас с вами: к середине 2019 года в России стало в полтора раза (на 36 человек) больше долларовых миллиардеров. Теперь их аж 110 из примерно 1800 на весь мир.

В итоге 10% населения России контролируют 83% национального богатства, а 1% наиболее состоятельных граждан — почти 60% всех материальных и финансовых активов. Тут мы опередили все ведущие мировые экономики: в США 1% населения владеет 35% богатства, в Китае и Германии — около 30%, во Франции и Италии — чуть больше 20%.

Чтобы понять, слезла ли Россия с нефтяной иглы, просто попробуйте вычесть из российского бюджета и собственных зарплат долю доходов от экспорта нефти и газа. По итогам 2018 года, по оценкам Минфина, доля нефтегазовых доходов в бюджете России составила 46%. И это еще Минфин не считает налог на прибыль нефтегазовых компаний, а также отраслевой НДС. Так что на самом деле эта доля еще выше: практически каждый второй рубль в наших кошельках и российской казне пахнет нефтью и газом.

Свои «планы прорыва» были и у крупнейших российских компаний (конкретизация – Э.Ц.). Например, руководитель «Газпрома» Алексей Миллер (до сих пор ей руководит) в июне 2008 года говорил (https://tsargrad.tv/articles/gazprom-padshij-gigant_162942 ), что к 2020-му эта компания станет самой дорогой в мире с капитализацией выше 1 триллиона долларов. Тогда эта компания стоила 322 миллиарда: почти в два раза дороже, чем Google, и в 10 раз дороже, чем Amazon. В октябре 2019 года эта российская компания стоила 84 миллиарда долларов (вместо обещанного на словах триллиона) — и это в десять раз дешевле и чем Google, и чем Amazon.

Теперь вопрос: если «план-2020» явно провален по всем основным параметрам, если даже вполне официальные российские чиновники (тот же глава Счетной палаты Алексей Кудрин), а не какие-нибудь пламенные карбонарии, говорят о «потерянном десятилетии» для развития России, почему это никак не сказалось на политической карьере виновников провала?

У власти в России до сих пор примерно те же люди, что писали и должны были реализовать «план-2020». И они уверенно обещают нам новый «прорыв», на сей раз в 2024 году.

От заслуженного политического наказания за неисполнение собственных планов, теперь еще и отягощенное повышением пенсионного возраста, российскую власть спасают несколько факторов.

Во-первых, как ни странно, стойкая привычка россиян не верить начальству. Когда вас или ваших родителей обманывали, условно говоря, 20 раз, каждый следующий обман уже кажется нормой. Нас обманули? Так и должно быть!

Во-вторых, отсутствие у российского общества привычки спрашивать с властей за исполнение публичных обещаний. Это камешек в наш, журналистский, огород. Одна из профессиональных обязанностей нормальной журналистики — следить за тем, как государство «отвечает за базар». Но эта профессиональная черта в России атрофировалась начисто.

Поэтому на 12 лет вперед у нас можно планировать что угодно — хоть кисельные реки с молочными берегами. Все равно никто не вспомнит и не проверит.

В-третьих, Россия остается предельно аполитичной. Подавляющему большинству людей объективно нет дела до развития страны или они настолько задавлены тяжелым бытом и выживанием, что ни о чем другом просто не могут думать. Кроме того, культ «от-нас-ничего-независимости», девальвация всех выборов остается сознательной и последовательной государственной политикой.

Но есть еще одна, пожалуй, самая важная причина, по которой российское общество в целом одобряет политику государства. Хотя уж в последние пять с половиной лет эта политика совершенно явно ведет к обнищанию масс, экономическому тупику и обнуляет шансы на существенное улучшение качества жизни людей. Эта причина — удачная сделка, которую провернуло государство. Весной 2014 года оно обменяло реальный капитал людей на символический. С большим профитом продало населению старую идею «возрождения величия нации» и «триумфального подъема с колен», забрав доходы, новые рабочие места и старый пенсионный возраст.

Пока мы на полном серьезе хотим для России «особого пути», пока ведемся на разговоры о великой державе, которые подтверждаются какими-то малопонятными для жизни россиян успехами в далекой пустыне Эш-Шам, пока нам можно впаривать в качестве достижений нации какие-то новые ультра-страшные ракеты, власть может спокойно обманывать нас сколько угодно. Обещать прорывы, получать провалы и неизменно выходить сухой из воды, в которой тонут надежды миллионов россиян на нормальную жизнь.

https://www.gazeta.ru/comments/column/novoprudsky/12770060.shtml

На обочину истории. Цифровая эпоха требует смены элит

Борис Славин Forbes Contributor

XXI век ознаменовал наступление новой, цифровой эпохи, которая сформировала запрос и на очередную смену элиты. Готова ли Россия перейти в новую эпоху, в которой кардинальные изменения в обществе происходят быстрее, чем за одно поколение?

Каждой эпохе соответствуют не только особые экономические и политические отношения, но и свои элиты, которые при наступлении новой эпохи играют роль ее основных драйверов, а на закате, наоборот, оказываются на обочине истории, теряя не только собственность («вишневый сад»), но и смысл своего существования. Индустриальная эпоха привела к власти «капитанов» бизнеса, которые всего себя отдавали развитию промышленности, созданию фабрик и заводов. Для смены элит потребовались новая идеология, включающая в себя свободу слова и частной собственности, и новая система государственного управления — демократия, которая, конечно же не имела никакого отношения к власти народа, а была нужна лишь для одного — для уничтожения привилегий от рождения.

Следующая смена элит в развитых странах происходила во второй половине прошлого века в связи с наступлением эпохи постиндустриализма. Производство, опирающееся на заводы и фабрики, начало терять лидерство в экономике, уступая его сервисным индустриям — торговле, транспорту, энергетике и т.п. Так в США в середине прошлого века отрасли, связанные с производством товаров и оказанием услуг, были примерно равны, а уже к концу XX века услуги превысили производство более, чем в три раза. Фактически была создана новая экономика, в которой за счет тотального внедрения аутсорсинговых технологий организаций труда начали доминировать услуги. На предприятиях власть генеральных директоров стала ограничиваться коллегиальными органами — советами директоров, госсоветами, а реальное управление начало распределяться между топ-менеджерами и многочисленными заместителями министров, которые и стали основой элиты постиндустриализма.

Количественно новая элита выросла кратно, а идеологией была выбрана борьба за устранение различного рода неравенств: начиная с отмены расовой дискриминации и заканчивая феминизмом и терпимостью к сексуальным меньшинствам. В экономике постиндустриализм сделал ставку на потребление — именно этот фетиш и позволил расцвести отраслям услуг. Если «идеолог» индустриальной революции Генри Форд утверждал, что «цвет автомобиля может быть любым, при условии, что он черный», то в эпоху постиндустриализма именно «цвет», т.е. желание потребителя, и стал основным инструментом конкурентной борьбы. В водоворот потребления пошло все: питание, одежда, развлечение, спорт, секс и т.п. Жан Бодрийяр писал: «Наше общество мыслит о себе и говорит о себе как об обществе потребления… Реклама — торжественный гимн этой идее». К сожалению, Россия, которая начала воссоздавать у себя капитализм в то время, когда эпоха постиндустриализма начала уже склоняться к закату, скопировала в основном потребительскую составляющую этой эпохи.

Элита цифровой эпохи

Но XXI век ознаменовал наступление уже новой, цифровой эпохи, которая сформировала запрос и на очередную смену элиты. Интеллектуализация деятельности предприятий ведет к тому, что управление от топ-менеджеров переходит к среднему менеджменту, от которого и зависит выживание бизнеса в условиях постоянных инноваций. Не случайно, что именно в эту эпоху стали появляться такие системы организации труда как «плоские» иерархии, «бирюзовые» организации, в которых обычный сотрудник вовлекается в управление. Сегодня все больше и больше говорят о так называемом человеческом капитале, доля которого в интеллектуальном капитале начинает превышать стоимости бренда компании и зарегистрированных ею ноу-хау. Наиболее важным в цифровую эпоху становится не обладание технологиями, а умение их создавать. И топ-менеджеры вынуждены начать делиться властью с более многочисленной новой элитой, которая владеет современными технологиями и обладает креативными способностями.

Новая элита претендует и на участие в государственном управлении — не через демократию, конечно, а через вовлечение в экспертизу, тем более что цифровые технологии дают такую возможность. Александр Бард и Ян Зодерквист в своей книге «Netократия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма» пишут: «Эксперты — новые священнослужители, наши проводники в вопросах духовности и морали, объясняющие и наставляющие нас по поводу вновь возникающей информации. Статистика — язык этой касты оракулов, а информация представлена в виде науки».

В наиболее быстро технологически развивающихся странах (США, ЕЭС, Китай и т.п.) уже созданы многочисленные экспертные сети, число участников в которых достигает сотен тысяч специалистов. Именно подключение новой элиты сделало цифровую трансформацию экономики массовым явлением. Первыми «пострадали» средства массовой информации, которые были вынуждены существенно потесниться, дав место сетевым пользователям в создании и в передаче контента. Сегодня можно наблюдать такую же картину в финансовой и телекоммуникационной отраслях, когда электронные сервисы отправляют на рынок труда сотрудников банков и сотовых операторов. Впереди очередь торговых организаций, транспорта, производства. Цифровая эпоха ведет к тому, что все активы, кроме живого человеческого интеллекта, будут становиться все дешевле.

Почему российская элита не соответствует духу времени

Готова ли Россия к наступлению новой эпохи и к приходу новой элиты? Увы, нет. Более того современная российская элита (так называемая «номенклатура») вообще перестала адекватно реагировать на ускоряющиеся темпы развития, которые сегодня «взяты» мировой экономикой, она застряла в прошлом в своем развитии. В 50-х и 60-х годах, когда закладывались основы технологического превосходства Советского Союза, достаточно было правильно расставить приоритеты и выбрать направления, чтобы небольшие элитные команды ученых и инженеров реализовали уникальные проекты. Сегодня это уже не так: выигрывают не те, кто имеет большее финансирование, и может привлечь особо одаренных руководителей и инженеров, а те, кто берется за задачи, которые никому не казались важными и перспективными, и решает их без подсказки сверху. В условиях, когда не существует правильных направлений и приоритетов, необходимо расширить понятие элиты на гораздо большее число граждан, только так можно будет создать соответствующий эпохе темп преобразований. Современная элита России является помесью советской индустриальной элиты и элиты из позднепостиндустриальной эпохи потребления, демонстрирующая командный стиль управления и неуемный аппетит к роскоши. Она не отвечает уже духу времени.

Время ускоряется

Суть современной эпохи заключается в том, что кардинальные изменения в обществе начали происходить за время меньшее, чем одно поколение. Сегодня человек вынужден проживать несколько жизней подряд, а иногда и несколько жизней одновременно. Буквально на глазах одного поколения исчезают целые профессии, и появляются совершенно новые. Уже недостаточно учиться только в школе или в вузе, люди вынуждены учиться и переучиваться, переходя на новую работу, получая новую должность. Учиться приходится и самостоятельно, и в общении с коллегами, и на различных курсах повышения квалификации и т.д. Необходимо смириться с тем, что новые вызовы будут возникать не раз в десятилетие, а каждый год, а то и каждый месяц. Число и спектр проблем, которые надо срочно решать, будет непрерывно расти, и требовать соответствующих новых знаний и умений человека.

Цифровая эпоха требует существенного расширения элиты. И в этой связи государственные проекты подготовки новой элиты в микроскопических масштабах выглядят нелепо и смешно. Например, в резерв управленческих кадров, находящихся под патронажем Президента Российской Федерации (по данным на конец августа 2018 г.) внесено только 138 человек. Конкурс управленцев «Лидеры России» предполагает отбор всего 300 участников. Даже, если все эти сотни людей станут самыми умными в мире, смогут смело бросаться под танк и со скалы, они ничего не изменят в цифровой экономике. Элита цифровой экономики — это миллионы людей, и чтобы их обучать надо не новые центры создавать, а менять всю систему образования. Причем, как это не парадоксально звучит, элита цифровой экономики — это не компьютерщики и программисты, а те специалисты, кто обладает креативными способностями и может использовать достижения современных информационных технологий в своей работе — в управлении, в творчестве.

Новая национальная идея

Формирование новой более многочисленной элиты, для которых обучение и участие в новаторской и креативной деятельности станет основным приоритетом, может стать современной национальной идеей России, которой так не хватает. Но на пути прихода к власти новой элите потребуется перевернуть всю сложившуюся иерархию. Особенно это касается старой элиты, укрепившейся во власти, и исповедующей ценности уходящего общества потребления. Те, кто покупает недвижимость за границей, строит фешенебельные хоромы и кичиться богатством, не могут быть элитой (лучшей частью) общества — само их поведение свидетельствует об их обреченности, об утрате смыслов. Но свергнуть существующую элиту ее собственными руками будет не просто. Необходима законодательная реформа, которая даст индульгенцию тем, кто добровольно уйдет из власти. Так же как капитализм использовал демократию для устранения от власти аристократов, так и сегодня необходима законодательная реформа, которая девальвирует особые полномочия номенклатуры, «простив» ей все ее прегрешения. Не стоит переживать по поводу справедливости — тот, кто умеет строить бизнес без административного ресурса, проинвестирует доставшиеся ему активы в нужные отрасли, и наоборот – кто сделал себе состояние лишь за счет близости к власти, потеряет то, что имел, без посторонней помощи.

Необходим этический кодекс новый элиты, который в том числе обяжет идущих во власть передавать излишки своих накоплений и недвижимости в трастовые фонды, как это сегодня происходит с акциями. В новую элиту не надо тянуть всех, в ней должны быть только те, кто хочет что-нибудь менять и меняться. При этом, как не должно быть неприкасаемых во власти, так не должно быть и «неупоминаемых» в оппозиции. Почему знаменитый Фонд по борьбе с коррупцией ищет мошенников в одиночку, надо включить его в ведомство Кудрина, Счетная палата вообще должна работать во многом за счет краудсорсинга и экспертных сетей. А сколько опытных профессионалов, которым трудно устроиться на работу в силу возраста, брюзжит по углам, выискивая недостатки в работе властных органов, – их всех надо привлечь к экспертной и исследовательской работе, к наставничеству. Надо создать «карьерные лифты» для молодежи – и здесь понадобятся те самые цифровые технологии, которые позволят сделать общей (shared) информацию о компетенциях и достижениях каждого человека (вот она, задача для программы «Цифровая экономика»).

В России все еще есть неплохой образовательный потенциал, но его надо усиливать. Государству необходимо взять под патронаж создание электронных и интерактивных электронных курсов для детей и взрослых, вузы и ИТ-разработчики в одиночку не справятся. Успехи российских компаний в анимации, художественном творчестве и программировании вполне могут сделать их мировыми лидерами по созданию образовательного электронного контента, если внутренний спрос будет поддержан государством. Образование вообще должно стать основным драйвером в создании новой элиты, двери которой должны быть открыты не только молодежи, но и людям старших возрастов. Надо понимать, что цифровая экономика невозможна вне цифровой эпохи, без новых подходов к управлению и широкого вовлечения в него тех самых «нетократов». Составление долгосрочных национальных программ, бесконечные заседания и совещания — все это лишь видимость бурной деятельности, вырубка «вишневого сада» идет на уровне ниже. Но пока старая элита не уйдет, прорывов в развитии цифровизации в России ждать не стоит.

http://www.forbes.ru/obshchestvo/371313-na-obochinu-istorii-cifrovaya-epoha-trebuet-smeny-elit?fbclid=IwAR3aHr1aZ__fxQ9AHxQnI4kTVM8f0i3oKQIEsT2ImrHU7_n7NRFeaq8jgPE

00:02, 17 сентября 2019

«Всеобщий страх и крушение надежд»

Сталин создал новое общество. Оно живет в России до сих пор

Не было в русской истории страшнее и тяжелее времени, чем XX век, надломивший наш народ и перемоловший в своих жерновах миллионы человеческих жизней. Как советская власть создавала новое общество, сознательно преследуя и уничтожая самых грамотных и трудолюбивых людей прежней России? Почему после Великой Отечественной войны Сталин всячески ущемлял фронтовиков и особенно инвалидов? Что современная Россия и нынешнее общество унаследовали от той эпохи? Обо всем этом «Ленте.ру» рассказала кандидат исторических наук, преподаватель Северного Арктического федерального университета имени М.В. Ломоносова Елизавета Хатанзейская.

Дети «совка»

28.02.2020, 08:17

Семен Новопрудский о том, почему Россия должна убить в себе СССР, но не отречься от него

Когда в любой стране начинают переписывать Конституцию, неизбежно всплывает главный вопрос: «кто мы и откуда? Что это вообще за государство?» Для россиян, которые живут уже в третьем государстве всего за сто лет, это особенно больной вопрос. В предельно резком виде его недавно сформулировал не какой-нибудь пламенный либерал-карбонарий, а судья давно безропотно послушного исполнительной власти Конституционного суда Константин Арановский.

В особом мнении относительно одного дела, которое он, к слову, рассудил так же, как остальные судьи КС, Арановский прямо назвал Советский Союз «незаконно созданным государством» и заявил, что Российская Федерация не должна считаться правопреемником «репрессивно-террористических деяний» советской власти.

«Даже в условном юридическом смысле России незачем навлекать на свою государственную личность вину в советских репрессиях и замещать собою государство победоносного и павшего затем социализма,— написал судья.— Это невозможно уже потому, что его вина в репрессиях и других непростительных злодеяниях, начиная со свержения законной власти Учредительного собрания, безмерна и в буквальном смысле невыносима».

С безмерной невыносимой виной конкретных людей и дикого античеловеческого советского государственного строя сложно спорить. Миллионы сломанных судеб государственной машиной репрессий и служившей ей — по убеждениям, ради выживания или из страха — армией палачей, не починишь. Есть оценки, по которым из-за революции, сталинских репрессий и военных потерь СССР в ХХ веке к концу своего существования не досчитался 90-100 миллионов человек. Это больше, чем все население нынешней Германии, полторы Великобритании, полторы Франции.

Пафос судьи Арановского по-человечески мне близок и понятен. Я не считаю распад СССР «величайшей геополитической катастрофой». Я считаю величайшей катастрофой существование СССР.

Эх, если бы все было так просто: признать не существовавшей страну, которая существовала на месте твоей нынешней семь десятков лет, где тебя учили, что она будет жить вечно. Вычеркнуть миллионы невинно убитых той страной людей. Начать историю «честной, доброй, милосердной, уважающей права человека» России с чистого листа. Но так не бывает.

Мы—дети «совка» со всеми его достоинствами, пороками и преступлениями.

Судья Арановский родился в 1964 году в городе Корсаков на Дальнем Востоке. В «незаконно созданной» стране под названием СССР. Он жил в ней до 27 лет по «незаконным» советским законам. По этим «незаконным» советским законам получил высшее образование, которое затем позволило ему стать тем, кем он стал. Он вроде как не был диссидентом. Не протестовал публично против советских порядков и советской власти.

Кроме судьи Арановского, в этой стране жило еще чуть больше 286 миллионов человек —именно столько составляло население СССР на момент его распада. Подавляющее большинство этих людей не было причастно к очевидным преступлениям советских режимов разных лет. Миллионы этих людей вообще стали невинными жертвами.

И вот тут наступает очевидная моральная развилка. Что значит «не навлекать на государственную личность России вину в репрессиях», как призывает судья Арановский? Как раз наоборот, для начало надо хотя бы проговорить эту вину. Чтобы эти репрессии не повторились, необходимо официально, на государственном уровне признать ответственность конкретных людей и советского режима в целом за эти злодеяния. Например, ввести уголовную ответственность за пропаганду сталинизма. Составить списки сталинских палачей, сотрудников карательных органов, выносивших неправосудные вердикты, гноивших невинных людей в лагерях, приводивших в исполнение расстрельные приговоры.

Готовы ли в нынешней России к такой работе памяти? Пока мы наоборот славим чекистов. Прямые потомки и наследники идеологии сталинских палачей из не сильно изменившихся по сути карательных органов (теперь во всем мире известные по слову «siloviki») прекрасно чувствуют себя в сегодняшней России. В том числе, на разных этажах государственной власти.

Судя Арановский называет советскую власть «незаконными партийно-государственными властеобразованиями», которые нельзя считать «правопредшественниками конституционной государственной власти». Но Россией до сих пор правят люди, состоявшие (причем по убеждениям) в той самой партии, которую судья КС предлагает считать незаконной. Как поступать с этими людьми? Ни бывшие, ни нынешние коммунисты не покаялись за репрессии своих идеологических предков-единомышленников. И вроде как не собираются этого делать.

«На себя вину эта власть не брала и вреда своим жертвам не возмещала, ни в чем сама не каялась, и не ей быть правопредшественницей правовой демократии», пишет судья Арановский. Вот ровно поэтому нынешняя российская власть, чтобы доказать, что она другая, должна покаяться за те преступления и не допускать ничего подобного впредь. Причем, будем откровенны, до развитой «правовой демократии» нынешней России пока далеко.

Нам надо отрекаться не от СССР, а от преступных советских практик. Не повторять советских преступлений, но не забывать, что все наши политические повадки, как и мы сами – родом ровно оттуда, из Советского Союза.

Давно пора реформировать прекрасно дожившую до сегодняшнего дня унизительную и бесчеловечную систему исполнения наказаний—тюрьмы и зоны с варварскими советскими бесчеловечными порядками. Прекратить фабриковать уголовные дела по политическому (как в СССР) и экономическому(это уже печальная практика постсоветской России) заказу. Научиться не пытать подследственных. Не врать в государственных масс-медиа, а в идеале вообще не иметь государственных СМИ, кроме разве что детских и социальных. Ну, уж если мы действительно так хотим не иметь ничего общего с Советским Союзом.

Опять же, судья Арановский сам пишет, что сказанное им «не отменяет важные аспекты в частных случаях правопреемства (…) в соглашениях, в признании членства в международных институциях, а также в силу удержания территорий, предметов и комплексов, юрисдикций, доставшихся России от прежних публичных образований ввиду исчерпания их прав на эти объекты или же с их упразднением».

То есть, получается дивно. Терять «советские территории» мы не хотим. Скорее, наоборот, в последние годы пытаемся буквально воплотить в жизнь во внешней политике известную советскую шутку «СССР с кем хочет, с тем и граничит». Считаем победу в Великой Отечественной войне своей (саму эту войну именно в СССР придумали совершенно искусственно, с точки зрения исторической правды, отделять от Второй мировой — и сейчас это разделение в России только усугубляется). Но если мы считаем незаконным наше прошлое государство, спрашивается, каковы законные основания для существования нынешней России? Каким это, интересно, боком, мы прямые наследники Российской империи или Московского царства? У нас разве есть монарх?

Если Россия не имеет и не должна иметь никакого отношения к СССР, как мы можем присваивать себе советские победы?

На самом деле Россия имеет самое прямое отношение как к преступлениям, так и к достижениям советской цивилизации. Нам тем более важно сохранить преемственность СССР, чтобы наконец на уровне власти и общества осознать очевидную вещь: история любого государства имеет славные и позорные страницы, триумфы и поражения. Она не состоит сплошь из великих подвигов, как нас пытается убедить нынешняя власть. Государство бывает неправо, совершает ошибки, иногда и преступления.

Сила любого государства — не в отрицании неприглядных исторических фактов своей истории, а в их признании, раскаянии, анализе, извлечении уроков.

В нашей истории было и есть много позорного. Но позор никогда и нигде не отменяет ни подвигов людей, ни военных или технологических побед.

Опять же, нельзя признавать себя преемницей прошлой страны «частично». Если мы — дети великой победы, то и дети сталинского террора. Если мы — дети первого полета человека в космос, то и дети советской оккупации Прибалтики или бессмысленной войны в Афганистане.

Более того, мы не можем взять и сказать: «никакого СССР не было». На том простом основании, что он был. Нам гораздо полезнее, важнее и честнее признать необратимую гибель СССР, не пытаться восстанавливать его территориально или политически, чем отречься от советской империи как от не существовавшей или никак не связанной с нынешней Россией.

Катастрофы российской государственности случались именно тогда, когда новые политические элиты при молчаливом согласии или горячей поддержке народных масс хотели в одночасье перечеркнуть всю историю. Из-за насильственного прерывания национальной исторической памяти. Именно с этого начинала и советская власть. Большевики после Октябрьского переворота решили: «история начинается с нас». А до этого, мол, «ничего, кроме грязи и крови, не было». Поэтому нашу страну и кидает из крайности в крайность. От поголовной веры к поголовному атеизму и назад, к слепой или зачастую показной вере. От пещерного коммунизма к пещерному антикоммунизму. От борьбы с материальными благами как пережитками мещанства к безудержному тупому потреблению.

Судья Арановский написал, что Российская Федерация должна обладать конституционным статусом государства, «непричастного к тоталитарным преступлениям ни «лично», ни в правопреемстве». По его мнению, «российское государство учреждено не в продолжение коммунистической власти, а в реконструкции суверенной государственности с ее возрождением на конституционных началах; оно воссоздано против тоталитарного режима и вместо него».

Мне тоже очень хотелось бы, чтобы Россия стала государством, «воссозданным» против тоталитарного режима. Но пока как-то не очень получается. Все эти стикеры «можем повторить», все эти явные попытки российской власти мешать досоветское варварство с варварством советским в причудливый политический коктейль новой архаики и мракобесия, скорее свидетельствуют о том, что худшие проявления «совка» в нас по-прежнему живы.

Если считать, что Россия «воссоздана» (именно такое слово употребляет Арановский) против тоталитарного режима, то следует разобраться: а была ли наша страна когда-нибудь светской демократической республикой --то есть тем, чем является по ныне действующей Конституции и останется даже после ее нынешней правки в пожарном режиме?

Мы не можем воссоздать то, чего в России никогда не было. Мы должны создавать цивилизованную демократическую светскую государственность практически с нуля на руинах советской империи, которую так резко и справедливо критикует судья Арановский».

Нынешняя Россия одержима идеей политического реванша за крах СССР. Желанием «переиграть заново» историю. Попытками построить новую государственность на фантазиях относительно своего далекого и недалекого прошлого. Чего далеко за примерами ходить — у нас даже гимн советский.

Отрекаться от прошлого не надо. Но не надо его и фетишизировать или использовать как реальный подручный материал для нового государственного строительства.

России пора наконец окончательно похоронить СССР в себе, в национальном менталитете. Но не считать, что мы не причастны к своему советскому прошлому и к этому государству. Не ругать десоветизацию и декоммунизацию в других бывших советских республиках, а провести ее у себя. Зачем нам этим памятники Ленину или советская символика на улицах, в их названиях и названиях станций метро — пусть эти советские символы и знаки занимают свое законное место в исторических музеях. Про мумию пролетарского вождя на главной площади страны, которая вроде не считает себя языческой — отдельный разговор.

Признание окончательной и бесповоротной смерти СССР совершенно не мешает с ностальгией вспоминать обо все хорошем, что было в советской жизни каждого из тех, кто ее вообще застал. Тем более что нас таких будет все меньше и меньше, пока мы не исчезнем вовсе.

России пора наконец изжить СССР в себе, а не считать его политическим миражом и не отрекаться от самого факта его существования.

https://www.gazeta.ru/comments/column/novoprudsky/12974413.shtml

Люди с хорошими лицами

12.03.2020, 08:04

Анастасия Миронова

....Эти люди, можно называть их людьми из бочки, присвоили себе право оценивать, что хорошо и что плохо. А хорошо — то, что соответствует их интересам и их представлениям о хорошем. Плохо — все остальное.

Им не приходит в голову, что есть правота и вообще жизнь за пределами их круга. Они не допускают права быть с ними не согласными. Тот, кто не согласен, по их убеждениям, не только не прав, но и плох. 

СМИ они считают бастионами, журналистов — бойцами. Кто не с ними, тот враг.

Если спросишь их, этих людей, что такое свобода слова, никто не скажет о свободе распространения информации, потому что все они считают свободу слова свободой говорить “правду". А правдой называют только то, что кажется справедливым и правильным лично им. А представления о добре и зле у них изрядно подпорчены годами «кровосмешения». Когда не поймешь, кто кому муж, сват, сын, кто правозащитник, кто активист, кто журналист, никакой правды не увидеть.

Они искренне уверены, что представляют собой абсолютное концентрированное добро, а за пределами их круга, вернее, бочки, добра нет, есть только зло, низость и несправедливость.

Отсюда происходят все коллизии.

Эти люди — кровные братья несменяемых сегодняшних бонз. Люди с хорошими лицами выступают против лозунга власти «Своим — все, врагам — закон», но живут по нему.

Люди с хорошими лицами хотят защищать только хороших людей. Более того, у них, в их бочке, зародился свой вирус: комплекс святого.

Наш правозащитник и активист говорит гордо: «Он хороший, потому что я его защищаю». Ведь наши правозащитники не могут ошибаться, они считают себя единственными носителями морального авторитета и к тому же уверены, что распространяют иммунитет на всех, кого коснутся. Они не готовы признать, что их подзащитные могут оказаться плохими. Права человека — только для хороших и только для своих. Все, кто защищал «Сеть»*, чудовищно сопротивляются самой возможности появления информации о преступлениях защищаемых, потому что тогда придется сказать, что защищали и плохих, а наш правозащитник скорее язык себе в кашу перемелет, чем это произнесет.

Либеральный истеблишмент кричит, что информация об убийствах снизит поддержку в борьбе с пытками и неправосудным обвинением в терроризме. Конечно. Потому что у нас права — только для хороших. Так повелось.

Потому что в России даже якобы прогрессивные политики и журналисты не готовы сказать, что права — для всех. Что пытать нельзя никого, ни невинного студента кулинарного училища, ни убийцу.

Ну и эти граждане конечно, понимая, что присвоили себе право на определение правды, хороших и плохих, не допускают, что кто-то не хочет лезть к ним в бочку. Одна женщина из числа этих прекрасных людей с хорошими лицами, заправский либерал и главред рупора либеральной идеи, прочитав как-то мою колонку «КГБ в брызгах шампанского», пригласила меня с ней встретиться: написала, что предлагает для них писать, что выпишет мне пропуск на конкретный день и ждет у себя. В ее картине мира своих и чужих не умещается, что человек, написавший дельную статью, во-первых, не будет априори рад предложению сотрудничать с этим СМИ, во-вторых, что человек не побежит тут же на встречу, сочтя себя облагодетельствованным, а, в-третьих, он вообще живет не в Москве.

Пожизненно назначенные либеральные лидеры мнения просто не верят, что за пределами Москвы может быть что-то умное и живое и что это самое не грезит попасть в их тесную компанию и сражаться за привилегии для своих.

Расклад немного изменился буквально в последние год-полтора, когда в федеральной повестке появились известные региональные медиа и добротные материалы независимых СМИ из провинции. Наконец произошла диффузия, люди с хорошими лицами столкнулись с новой реальностью, в которой круг интересных и достойных не ограничивается их компанией и Москвой. Но все равно сопротивляются этому.

В российском обществе тем временем перезрел запрос на обновление. Причем, на обновление всего сразу: политической системы, бюрократического аппарата, школьной программы, качества автомобилей, программы передач и... той же либеральной оппозиции.

Есть и еще одно явление, прямо сейчас меняющее расклад в игре — недовольство истеблишментом. И заправские либералы делают огромную ошибку, когда поддерживают этот народный запрос на обновление истеблишмента, но не понимают, что он касается и их самих.

Народу и обновленному гражданскому обществу надоели не только устаревшие руководители ТВ и системные политики — им надоели и устаревшие либералы, правозащитники, несущую свою устаревшую правду о том, что только они правы.

Казус «Медузы» это показал. Гражданское общество раскололось не на тех, кто за фигурантов дела «Сети»* и против, а на старый истеблишмент и свежую кровь. В защиту редакции «Медузы» высказались провинциальные журналисты и активисты, из столичных же — только молодые или не входящие в либеральный истеблишмент. Следующий по важности материал об убийстве Дорофеева и Левченко сделали именно провинциалы. Пензенские журналисты взяли на себя смелость сделать для редакции из Коми (порта 7х7 издается в Сыктывкаре) материал, в котором родители Левченко признаются, что и раньше думали о возможной причастной некоторых фигурантов дела «Сети»* к исчезновению дочери и Артема Дорофеева.

Заметьте, что это заявление не вышло в Москве. И что вообще материалы, которые выдала рижская «Медуза», не были опубликованы московскими СМИ, хотя многие журналисты о них знали. Ведь очень тяжело идти против людей с хорошими лицами… Не нашлось таких в Москве. И мы уже получили несколько признаний столичных журналистов, которые честно рассказали, что давно получили переданную «Медузе» информацию, но не посмели пойти против «гражданского общества».

На самом деле имеются в виду, конечно, хорошие лица. Против них пойти страшно, потому что они признают только свою правду. Свои интересы они считают интересами всего общества. Они способны подвергнуть остракизму, обвинить в сотрудничестве с ФСБ, отказать публиковать статьи, издавать книги того, кто не признает правды их сплоченной бочки. Они затопчут, оклевещут и вымажут грязью любого, кто с ними не согласен. И для этого не надо переходить на сторону зла — достаточно просто не поддержать их добро.

Эти люди тормозят развитие и не дают нам дожить до современной цивилизованной России. Люди с хорошими лицами надоели не меньше «Единой России». Кому-то даже больше, потому что я, например, сталкиваюсь с ними чаще, чем с «Единой Россией».

У нас есть проблема. Борцы с застоем не понимают, что застой поразил все сферы общества, а не одну лишь власть. Все застоялось и покрылось ряской. Везде сидят люди с психологией резидентов мушиного стакана.

https://www.gazeta.ru/comments/column/mironova/12997825.shtml

Григорий Явлинский 

Западные страны на фоне российской «спецоперации» разрывают экономические связи с Россией, накладывают санкции, поставляют оружие Украине. И при этом, например, в период с 24 февраля по 24 августа 2022 года основным покупателем российских энергоресурсов оказался Евросоюз — на долю европейских стран пришлись закупки объемом 85 млрд евро (об этом свидетельствуют данные финского Центра исследований энергетики и чистого воздуха, CREA https://energyandcleanair.org/financing-putins-war/). К тому же, и поставки российского газа в Европу транзитом через Украину, — еще на 31 августа этого года, через полгода после начала «спецоперации», — сохранялись в прежнем объеме и составляли около 42,15 млн куб. м в сутки. И европейцы исправно платят России за этот газ.

А такие «важные» товары, как алмазы, поступающие на европейский рынок из России, в Европе вообще освободили от всех пошлин.

В целом, по прогнозам Bloomberg, только от экспорта энергоресурсов в 2022 году Россия получит примерно 285 млрд долларов.

Материальные интересы западных стран превалируют над политическими оценками и заявлениями их лидеров. С одной стороны, Запад поставляет оружие Украине, а с другой — продолжает финансировать российскую «спецоперацию». И ведь так может продолжаться долго. А люди так и будут гибнуть каждый день.

Все эти темы обсуждались 20 октября 2022 года на Федеральном политическом комитете партии «Яблоко». Фрагмент доклада на заседании ФПК можно посмотреть ниже.

20 октября 2022 года ФПК сформулировал позицию по происходящему во время «специальной военной операции» и определил задачи, которые сейчас стоят перед партией. С текстами решений политкомитета можно ознакомиться здесь https://www.yabloko.ru/cat-news/2022/11/01-0  

Культура тотального лицемерия

Историк Ольга Великанова в книге                               «Разочарованные мечтатели: Советское общество 1920-х гг» (https://www.livelib.ru/book/1002755619/about-razocharovannye-mechtateli-sovetskoe-obschestvo-1920h-gg-olga-velikanova) утверждает, что в 1920-е годы в СССР «идентификация с советскими ценностями ограничивалась пределами небольшого большевистско-советского сектора и части молодежи», несмотря на мобилизационные кампании («военные тревоги» 1923, 1924 и 1927 годов, празднование первого юбилея Октябрьского переворота, массовая репрессивная операция ОГПУ летом 1927 года). Чем в этом смысле сталинские 1930-е годы отличались от предшествующего десятилетия? Удалось ли создать нового советского человека (Homo soveticus)?

Елизавета Хатанзейская: 

…Посредством искусства, выполнявшего функцию пропаганды, сталинское руководство внушало населению новые моральные установки. Взамен прежних социально-нравственных норм о взаимной ответственности людей друг перед другом, норм совести и естественной человеческой морали советская власть требовала, чтобы каждый индивид был ответственен только перед ней, персонифицированной в образе сильного и справедливого вождя. Любой человек с точки зрения идеологии становился маленьким винтиком в составе гигантской государственной машины, и вся его жизнь оказывалась полностью подчиненной целям государства. Историки и культурологи именно это время связывают с формированием тоталитарного советского сознания.

…Отличительной особенностью сознания нового советского человека, формируемого в ту пору, была его неспособность сопоставить две картины мира: транслируемую через систему пропаганды (в том числе кинофильмы) и ежедневно наблюдаемую в повседневной жизни. Проще говоря, он мог видеть арест соседа, а потом спокойно пойти в кино с мыслью «у нас невиновных не сажают». Неспособность проанализировать две эти реальности (подлинную и сконструированную) порождала в его сознании когнитивный диссонанс, сопровождавший Homo soveticus все годы советской власти.

Неспособность, а часто и нежелание что-либо противопоставить централизованной системе насилия и пропаганды — важная черта советского массового сознания эпохи сталинизма. Поэтому культура 1930-х годов — это культура тотального лицемерия. Именно она сформировала главное свойство последующих советских поколений — двоемыслие. Видя, что происходит на самом деле, люди пытались приспособить свое сознание под каноны официальной пропаганды, боясь выпасть из социальной среды и жестко стратифицированной советской социальной иерархии.

Большевистский режим вынуждал их (особенно это касается молодежи) приспособиться, отказаться от своей крестьянской идентичности и усвоить новые советские ценности. Многим из них впоследствии удалось даже продвинуться по комсомольской и партийной линии. Социолог Наталья Никитична Козлова в своих исследованиях показала, что подавляющая часть советской элиты хрущевской и брежневской эпохи были выходцами из крестьян.

…Многие осознавали преступную сущность советской власти, но примириться с ней заставлял террор НКВД. Я вообще считаю, что одна из главных проблем современного российского общества заключается в том, что оно до сих пор не нашло в себе силы осознать свое прошлое. Сейчас есть немало людей, искренне верящих, что наша страна выиграла войну благодаря Сталину, а не вопреки ему.

«Моя хата с краю»

Всеобщий страх, массовая нищета и крушение послевоенных надежд сильно деформировали сознание советских людей.

Какие элементы массового сознания советского городского населения, сформированные в сталинскую эпоху, сохранились в нашем обществе и поныне?

Конечно, многие стереотипы массового сознания сталинской эпохи остались до сих пор. Во-первых, это электоральное поведение населения — как и за кого люди голосуют на выборах. Во-вторых, фатализм и патерналистское отношение к нынешней власти, когда ее одновременно и боятся, и почитают. В-третьих, страх перед переменами, когда люди думают: «Мы потерпим, лишь бы хуже не было». В-четвертых, архаичное отношение к сущности государства. Многие всерьез считают, что его интересы первичны по отношению к интересам граждан, хотя на самом деле все должно быть наоборот: государство для людей, а не люди для государства.

Но, согласитесь, времена изменились, и сейчас у нас совсем другое общество, чем при Сталине.

Да, конечно. Изменения в массовом сознании происходят, но очень медленно. По моим наблюдениям, сейчас позитивная динамика заметно усилилась, особенно за последние два-три года. Но, к сожалению, немало людей у нас по-прежнему живут по принципу «моя хата с краю, ничего не знаю». Как правило, они начинают иначе смотреть на социально-политическую реальность только тогда, когда какая-то проблема коснется их непосредственно — например, когда рядом со своим домом вдруг обнаруживают свалку или строящийся полигон для московского мусора. Стратегии выживания и стереотипы мышления, унаследованные от сталинской эпохи, и сейчас продолжают влиять на жизнь и поведение наших граждан. Это тяжелое наследие нескоро удастся преодолеть.

Беседовал Андрей Мозжухин

https://lenta.ru/articles/2019/09/17/homo_stalinus/

Несправедливая Россия: гибель русской мечты

27.09.2019, 08:32

Семен Новопрудский о том, почему власть игнорирует запрос народа на справедливость

…На днях специалисты Научно-исследовательского центра социально-политического мониторинга Института общественных наук РАНХиГС опубликовали итоги опроса россиян о социальной и экономической справедливости в стране.

Выводы исследования исполнены холодного академизма: «Чувство ущемленности в материальных и социальных благах беспокоит население, способствует отчуждению его от власти, недопониманию смысла законодательных инициатив, а также может приводить к росту социальной напряженности».

…Три четверти опрошенных (74,1%) считают существующие социальные различия в стране несправедливыми. Хотя их чуть меньше, чем в аналогичных соцопросах 2003 и 2007 годов (тогда было 77,9% и 79,4%), понятно, что это разница укладывается в пределы статистической погрешности. «Рейтинг несправедливости» в России остается запредельно высоким. И, главное, ничего не меняется к лучшему почти 20 лет. …

Но людям безразличны эти «общие» цифры — им важна личная судьба и судьбы их близких. Когда тебе нечего есть и нет работы, бодрые рапорты начальства о сокращении безработицы как-то «не заходят».

…При этом судебная система для большинства россиян давно и прочно связана со понятием «произвол», а не «правосудие». В судах правды не найдешь.

Посадить в России могут кого угодно, когда угодно, за что угодно. Запросто могут посадить и вообще «ни за что».

17,3% уверены, что в России есть неравенство в обеспечении личной неприкосновенности граждан. И только 17% отмечают неравенство политических прав: собственно, примерно столько в России, по разным опросам, убежденных противников нынешней власти и сторонников либеральной демократии западного образца. Русских «европейцев».

Бедные («сюрприз»!) ощущают несправедливость устройства жизни в России острее, чем более обеспеченные, пишут авторы исследования. В группе с низким материальным положением 87,2% респондентов указывают на несправедливость существующих в стране социальных различий.

И еще одна важная деталь для понимания реального отношения народа к порядкам в стране: среди тех, кто считает, что жизнь у нас устроена несправедливо, больше сторонников «теневой» экономики.

Проще говоря, если государство нас обманывает, почему бы и нам его не обмануть? Если власть заботится только о себе, почему бы и нам не позаботиться о себе? Не спрятаться подальше от такого государства, устроив жизнь максимально незаметно для него.

Не случайно из года в год в России опросы фиксируют, что не меньше четверти наших сограждан считают правильным не платить по кредитам, если попал в сложную жизненную ситуацию, и уклоняться от налогов.

Государство замораживает пенсионные накопления и, вопреки публичным обещаниям высших должностных лиц, повышает пенсионный возраст. А мы в ответ думаем, как уклониться от налогов: в том числе потому, что не знаем, куда идут эти налоги, и не верим, что они не станут отделочным материалом очередных заморских вилл или местных дворцов начальства….

Между тем именно жажда справедливости, мечта о ней — главная и очень давняя «духовная скрепа» российской государственности и нашего национального самосознания, если таковое еще осталось.

Идея России как самой справедливой — не сейчас, в далеком светлом будущем, разумеется — страны на свете веками согревала душу простым людям. Помогала им терпеть жестокость начальства, бесправие, беспросветную нищету, постоянные унижения. Идея справедливости, защиты униженных и оскорбленных вдохновляла великих русских писателей и пламенных революционеров. Справедливость была мечтой, маяком, утопией, ради которой только и стоит жить и страдать.

Советская власть строила свой политический идеализм прежде всего на идее достижения справедливости и всеобщего равенства. Да, великодержавный шовинизм, желание навязать миру свои порядки оставалось важнейшей частью реальной советской политики и официальной идеологии («мы за мир во всем мире»). Но идеи равенства и социальной справедливости хотя бы на словах в СССР присутствовали и доминировали всегда.

Сегодня российская власть озабочена удержанием политического статус-кво, гонкой вооружений, навязыванием политической воли другим государствам, сохранением собственных бизнесов сомнительного свойства и попытками как-то передать их по наследству в стране, где не работают ни закон, ни гарантии частной собственности, ни социальные или политические институты. Но не развитием собственной страны, не созданием более честных и справедливых порядков.

Справедливость больше не цель развития России даже на словах. Доминирующая политическая идея начала 2000-х, которая отмечалась тогда президентом и другими чиновниками постоянно — построение социального государства — забыта напрочь.

Мы строим великую и ужасную империю, а не какое-то там жалкое социальное государство, которое заботится о каких-то никчемных «людишках».

Разумеется, полная и всеобщая справедливость невозможна. Невозможно никакое всеобщее равенство, кроме равенства в нищете. Люди не одинаково умны, не одинаково сильны, не одинаково здоровы. Но равенство возможностей (социальные лифты), социальная защита самых слабых (стариков и детей), равенство всех граждан перед законом вполне достижимы.

Начальники, которые ездят по городу без перекрытия улиц и мигалок — это вполне реально и нормально. Это не подрыв устоев.

Острая нехватка социальной, политической, бытовой справедливости — главный дефицит в сегодняшней России. И заодно главная точка совпадения интересов тех, кому по душе великодержавный шовинизм и либеральная демократия, свободный рынок и коммунизм, права человека и «православные традиции».

Государство унижает и оскорбляет (так много вульгарных оскорбительных публичных высказываний о бедных и слабых из уст разных чиновников, как в последние годы, мы не слышали, пожалуй, никогда), но не намерено хоть как-то защищать униженных и оскорбленных.

Этот дефицит справедливости угрожает России значительно сильнее, чем любые политические или экономические напасти. Чем любые оппозиционеры и акции протеста. Государство, которому наплевать на человека, никто не станет защищать в случае реальной опасности. Общество, в котором нет солидарности, не сможет наладить нормальную жизнь на любой территории, какой бы обширной и богатой природными ресурсами она ни была. Люди будут спасаться от такого государства, даже делая вид, что они за начальство.

Сегодняшнее российское государство откровенно, явно, вопиюще бесчеловечно. Поворот к человеку, к необходимости более справедливого устройства образования, правосудия, здравоохранения, политической системы — самая главная задача развития России. Потому что технологии и цифровая экономика, которыми мы пытаемся прикрыть эту бесчеловечность России — всего лишь оболочка, форма. Они никогда не станут содержанием. Содержание — это возможность жить, учиться, работать, растить детей, а потом (если доживешь) и внуков, заниматься творчеством, влюбляться. А не гордиться ракетами и танками, заменяющими совесть и отменяющими справедливость.

https://www.gazeta.ru/comments/column/novoprudsky/12687619.shtml 

Никогда не молчите

Андрей Десницкий о том, как мы потеряли свободу и право не молчать

10.06.2020, 08:54

Через неделю будут судить моего сына. Что он сделал? 30 мая, в день российской адвокатуры, оформил на портале nedoma разрешение на выход из дома с целью «выражения гражданской позиции», надел перчатки и маску и встал у Следственного комитета в одиночный пикет с плакатом «Никогда не молчите».

Теперь его обвиняют в нарушении режима самоизоляции, хотя он исполнил все официальные требования, и в нарушении правил проведения массовых мероприятий, хотя пикет был одиночным. Но нам ли удивляться извивам полицейской логики?

Я не знаю, зачем так поступает наше государство. Не понимаю, почему оно старательно объясняет молодежи одно: хотите быть свободными – уезжайте, а здесь вы должны молчать, здесь любые законы и указы будут использованы против вас вопреки логике и здравому смыслу, здесь поправки в базовые конституционные права граждан легко вносит любой сержант полиции.

Но я сейчас не об этом.

Сыну сейчас двадцать лет. Когда мне исполнилось двадцать, я вернулся домой из армии в тот самый день, когда открывался Первый съезд народных депутатов СССР. Это была совсем другая страна, чем два года назад.

Самое главное, что в ней происходило – в ней никто уже не молчал. Говорили, кричали, с надрывом, с перехлестом – стремились выплеснуть наболевшее за семь десятилетий глухого подцензурного молчания.

А еще через два года всем попытались заткнуть рот. Это называлось ГКЧП. Мы – те, кто не хотел молчать, – вышли к Белому дому и готовились стать живым щитом против штурма. Готовы были ко многому, но только не к приказному молчанию.

Все тогда закончилось очень быстро, уже через три дня ГКЧП развеялся, как дым. У Белого дома начался сплошной фестиваль, кто-то громко орал в мегафон про «великую победу великой России», от этого тянуло лживым пафосом и новой казенщиной, но в одном мы, защитники демократии, были уверены точно: мы никогда больше не будем молчать.

Если бы мне тогда сказали, что через три десятилетия моего сына арестуют на улицах Москвы и будут судить за одиночный пикет с таким плакатом, я бы расхохотался такому человеку прямо в лицо. Что за чушь, мы ни за что не позволим!

Но мы позволили. После этого пикета я получил много сообщений в соцсетях, что мы с женой можем гордиться: какого хорошего парня воспитали.

У меня довольно сложный букет чувств по этому поводу, но поверьте, в нем совсем нет гордости. Зато много стыда.

Еще раз: мы, те, кто стоял у истоков нынешней российской государственности, кто не позволил ГКЧП повернуть историю вспять, кто выходил за это на баррикады, отлично понимая, что может там погибнуть – вот лично мы всё упустили из рук, если не сказать нецензурно. Как же это получилось?!

Нет, не надо мне говорить про наивность. Наивным я не был и тогда: было очень хорошо видно, что уже утром 22 августа 1991 года, под эти пафосные вопли о «великой победе» составлялись списки для будущих награждений. И нетрудно было понять, что за стенами Белого дома идет напряженная борьба за передел власти, за приватизацию этой самой победы. Мы – такие, как я – не хотели в этом участвовать, мы пошли домой отсыпаться.

И в начавшейся гонке за большими деньгами я тоже не хотел принимать участия, прекрасно понимая, что первоначальное накопление капитала не может быть похожим на танцы радужных эльфов с розовыми пони на цветочной лужайке.

Не было у меня таланта и интереса ни к большому бизнесу, ни к профессиональной политике, зато были семья, работа, учеба.

Деньги и власть – ладно, отдадим им, жадным до того победителям, но уж свобода – она наша, наших детей и внуков, уже навсегда. Так мы тогда это видели.

Как мы позволили у нас эту свободу отнять? Вопрос не риторический, это не унылое нытье об утраченных иллюзиях молодости.

Наши дети явно заходят на второй круг, важно попытаться им объяснить, в чем наши ошибки. Первая массовая попытка не молчать в России, в 1917-м, продолжалась полгода и закончилась катастрофой. Вторая длилась куда дольше и была намного более успешной – с третьего раза может все получится всерьез и надолго.

Выскажу свои догадки, а вы можете не соглашаться.

Мы отдали политику профессионалам. В следующий раз я вышел на площадь лишь с началом Первой чеченской – мне хотелось сказать, что это кровавое безумие, что так нельзя. Вместе со мной на Пушкинскую площадь тогда вышла… тысяча, может быть, две тысячи москвичей. Нас никто не услышал. А потом настал и новый год, страна веселилась, выпивала: кто разбодяженный спирт «Рояль» на грязной кухне, кто «Вдову Клико» в ночном клубе – в ту самую ночь, когда в Грозном погибала Майкопская бригада. Но почти никому это не было интересно.

А ведь мы могли громко и внятно сказать, что эта война нам не нужна, нужно искать другие пути решения проблемы. Могли хотя бы почтить память погибших, могли напоминать каждый день, на каждом углу: это смертоубийство творится не от нашего имени, не с нашего согласия.

Мы не приняли всерьез, что демократия – это прежде всего набор правил и процедур.

Мы как-то слишком терпимо относились к тому, что ради победы правильных кандидатов можно проводить откровенно нечестную избирательную кампанию. Можно закрывать глаза на «административный ресурс», что совершенно не нужно следить за подсчетом голосов. Важно, чтобы победили «наши», а какой ценой – дело десятое. И в избиркомы пошли, притом очень немногие, только когда «наших» перестали допускать на выборы, и оказалось, что уже слишком поздно. А могли начать хватать фальсификаторов за руку значительно раньше.

Мы позволили поступить с собой, как та лягушка из притчи: если бросить ее в кастрюлю с кипятком, она успеет выпрыгнуть. Мы так выпрыгнули из ГКЧП. Но если кастрюлю поставить на медленный огонь, то ничего страшного лягушка не заметит: ну, стало чуточку теплее, это даже приятно… а потом уже будет слишком поздно.

Свободы и права у нас отнимали потихонечку, а мы не сильно-то и возмущались. Ну не поднимать же скандала вот по тому или этому поводу, к чему обращать внимание на незначительное нарушение не самых важных прав? Обойдемся как-нибудь.

Впрочем… мы, глубоко советские люди, и сами не были тогда готовы к демократии. Мы радовались свободе иного рода: возможности зарабатывать и тратить, читать любые книги и смотреть любые фильмы, выезжать за рубеж и общаться с людьми по всему миру. Будем откровенны: большинству из нас было по большому счету все равно, кто представляет нас в парламенте и как он туда попал, какие принимают там законы и кто следит за их исполнением.

Нам казалось, что уж главных-то свобод у нас не отнимут, а без остального можно и обойтись. Это и было главной ошибкой.

Зато… зато мы сумели вырастить целое поколение, которое не привыкло молчать, просто не знает, что это такое. Кажется, впервые в российской истории. И они обязательно скажут свое слово.

https://www.gazeta.ru/comments/column/desnitsky/13112287.shtml

Конец истории – 2

Денис Драгунский о том, как легко демократия превращается в авторитаризм

24.07.2020, 08:10

…Сказанное не означает, что я не вижу разницы между демократическим режимом и тоталитарным. Вижу, разумеется. Но вижу и нечто более печальное – то, как эта разница вдруг исчезает. Причем не по злой воле демократического лидера, который вдруг показал свои авторитарные зубы – а как бы даже по требованию демократической общественности…

Задумаемся об этом и мы.

То, что сейчас происходит в США – крупнейшая и, пожалуй, опаснейшая атака на демократию. На демократию как ценность и как государственную (правовую, институциональную) реальность.

…Этот капкан – все те же безразмерные «права меньшинств», «разнообразие» и «голоса, которые должны быть услышаны» (услышаны – это еще полдела; их требования должны быть исполнены).

Да, разумеется, демократия – и исторически, и в современной реальности – это не «власть победившего большинства», это не ситуация, когда 51% (или тем более 95%) могут законно навязать свою волю 49% или 5% народа. «А чего вы хотели, демократия-с!» Нет, не так. Говорят, что демократия – это гарантия и защита прав меньшинств. Теплее, но тоже не так. Демократия – это гарантия прав человека (политических, гражданских и всех прочих), к какому бы меньшинству этот человек не принадлежал.

Точнее говоря, для настоящей демократии безразлично, к какой группе этот человек принадлежит: гражданства достаточно. Демократия – это вообще не про цифры. Не про количество проголосовавших «за» или «против», не про количество черных и белых, коренных и иммигрантов, и даже не про доходы богатых и нищету бедных, что тоже выражается в цифрах, порой пугающих. Демократия – это процедура регулярной и прозрачной смены власти, это разделение властей, это свобода слова, это независимый суд, это работающий закон и, главное, равенство людей перед законом.

Любое выделение отдельной привилегированной группы – будь это «старая земельная аристократия» или «в недавнем прошлом угнетаемая расовая группа» – губительно для демократии. Проще говоря, отменяет демократию.

Потому что конкуренция личностей в рамках закона сменяется конкуренцией групп с помощью лоббизма, политического шантажа, насилия или угрозы насилием…

Можно было бы надеяться на согласие и баланс интересов расовых групп в США – если бы нынешний конфликт не был бы так густо замешан на мщении, на реванше.

В обозримом будущем появится запрос на твердый порядок. Агентурой авторитарного реванша выступит средний класс (скорее всего, независимо от расы). Этим людям сильнее всего нужен социальный покой и работающие институты – не обязательно безупречно демократические. Неважно, какие! Рано или поздно обывателя спросят – не социологи спросят, а сама жизнь задаст вопрос: «Что тебе больше нравится – уличные погромы и безумие расовых квот, но зато полнейшая демократия; либо же поменьше демократии, зато предсказуемость и порядок?»

Полагаю, не надо долго гадать, каков будет ответ.

Вот вам афоризм: там, где покончено с Первой поправкой, начинает работать Вторая. Там, где на наших глазах отменяется свобода слова – а она в США уже практически отменена, за слова людей выгоняют с работы – там главным оратором становится полковник Кольт (он же товарищ Маузер). В этих условиях авторитарный лидер становится спасителем усталой и издерганной нации.

В каком-то смысле нам повезло: «конец истории», прямо по Гегелю, для пущей несомненности, случится еще раз, и мы станем зрителями этого печального спектакля…:

https://www.gazeta.ru/comments/column/dragunsky/13163455.shtml

Нам нечего терять, кроме иллюзий

Марина Ярдаева о том, почему коронакризис не стал потрясением для россиян

09.07.2020, 17:32

Многие предрекали массовые протесты, говорили, что коронавирус народ не стерпит. И что же? И ничего. Народ терпит. Без работы, лишенный медицины, образования, свободы передвижения, народ сидит и ждет, когда все само как-нибудь рассосется. Даже в интернете бурление почти стихло, только вялые шуточки изредка еще гуляют по соцсетям. Никаких действий никто не предпринимает. Мне кажется, власть сама в шоке.

Да я почти уверена, что даже наверху не ожидали, что абсурд вперемешку с цинизмом так легко пройдет. Власть как будто прощупывала население, проверяла границы дозволенного. А давайте парки закроем! Это глупо, конечно, но интересно же посмотреть. Закрыли. Народ подивился, но шуметь не стал. А давайте народ тоже закроем, но так, чтобы он как будто бы сам так решил, а за нарушение самоизоляции — штраф! Народ не то чтобы удивился, кажется, даже осмыслить такое не смог. А давайте работать запретим, а зарплату пусть платит социально ответственный бизнес! Людей стали увольнять, они повздыхали-повздыхали, но энергии их хватило лишь на то, чтоб пойти в службы занятости за повышенным до несчастного МРОТ пособием.

А давайте, чтоб никаких детских садов, и школьники пусть вообще сами учатся! Вот тут, казалось бы, должны были подняться разъяренные матери (те матери, которые дрались в очередях в РОНО только за возможность написать заявление в ясли, сад, школу), но опять ничего не случилось. В родительских чатах поругались, и все.

Если поначалу еще народ сохранял тонус, переживал, любопытствовал, что там да как — власть ведь, как по классике, держала электорат в состоянии постоянного изумления, то вскоре люди устали даже удивляться.

Ужасная правда заключается в том, что в жизни народа от коронавируса и карантина мало что изменилось. В жизни очень многих давно уже нет ни определенности, ни чувства безопасности, ни нормальной медицины, ни качественного образования, а свобода и вовсе что-то абстрактное. Только раньше эти многие изо всех сил бодрились, старались держать лицо и какой-никакой уровень демонстративного потребления за счет кредитов. А теперь, как это ни парадоксально, этим несчастным еще и легче. Морально, по крайней мере.

Кризис объявлен — можно не пыжиться, что сам себе молодец. Сейчас тяжело всем — можно выдохнуть.

Коллективное бедствие всегда переносится легче, чем личное. Когда горе одно на всех, есть утешение хотя бы в сплочении. В личном горе каждый одинок, словно отверженный Богом Иов, и скорбь такого оставленного всеми тяжелее песка морского. У нас же сложилась абсурдная и дикая ситуация: до коронакризиса наша страна состояла из миллионов бедствующих, полагавших свои злоключения только своими собственными, от всех отдельными. Только эти наши миллионы, в отличие от дерзкого Иова, своих неудач еще и стыдились, старались их скрыть. Последние душевные силы тратили несчастные, чтобы казаться не хуже других, чтобы пустить пыль в глаза.

Живешь, допустим, в каком-нибудь Бокситогорске. Отбываешь в брежневской однушке декрет с двумя детьми. Муж — то охранником, то на вахте, то по собеседованиям. Сама пытаешься халтурить как можешь: то на Дзене строчишь лайфхаки в стиле «как прожить в месяц на 6500», то описания к товарам для интернет-магазинов придумываешь. Живете так от зарплаты до кредитки, лямку тянете... А вокруг-то как будто жизнь!

Вон соседка Люба вообще ерундой какой-то занимается, мыло варит, которое сто лет никому не сдалось, а по Турциям с детьми ездит. А муж у Любы вообще таксист, он по неделям сидит без заказов, но опять с новым смартфоном и новым спиннингом. Или вон продавщица Вера в цветочном ларьке: у нее сын и английским с репетитором занимается, и в бассейн ходит, и в Италии они вместе были. Весь район знает, что в ларьке этом жуткая текучка, что хозяин вечно недостачи в кассе подстраивает, а поди ж ты, Вера не жалуется, наоборот, хвастается всегда. Или одноклассница Маша соловьем заливается: не работает, но то она на боулинге, то на лифтинге, губы еще сделала. И чем только такая легкость бытия обеспечена? Ведь каждый месяц Верин муж в запое, и после каждой пьянки он половине города должен. Но вот живут люди и ни в чем себе не отказывают.

Так насмотришься, да и пойдешь тоже в банк за кредитом. Сначала — на холодильник, потом — на планшет, после — на море, затем — гулять так гулять! — на машину. Потом берешь кредит на кредит. Дальше неудачная попытка реструктуризации. И снова кредит. А потом у мамы внезапно перелом шейки бедра.

И вот вирус. Карантин не карантин, а работы нет, но вроде как уже не сам, дурак, виноват, а так случайно вышло.

Вот и соседка Люба жалуется, что детям не на что хотя бы подержанный ноутбук для этой чертовой дистанционной учебы купить. И муж ее таксует теперь вообще в ноль: все заработанное уходит на бензин, маски и антисептики. И Веру уволили, да еще и так, что должна осталась хозяину ларька. И у Маши ботокс поплыл, а денег нет даже на маску из огурцов, а теперь вот еще и зуб ноет, который она запустила еще до всякого ковида (оказалось, что на стоматолога денег и раньше не было). Как-то быстро с людей вся эта мишура слетела. А за ней и не было ничего. И от этого вдруг стало легче. Не надо больше притворяться, гнаться за какими-то миражами, пытаться соответствовать несуществующему. И, слава Богу, теперь можно не брать новый кредит на море. Все, хватит — нищим не до путешествий.

Мария Захарова, к слову, ведь все правильно объяснила: разъезжать по миру в долг — безумие. Путешествие — развлечение не из дешевых. Путешествие — это риски, и надо быть готовым за эти риски платить. Что тут не так? Все так! Все логично! Нищие путешествовать не должны.

Вот только... почему люди должны быть нищими? Почему люди, которые много и тяжело работают, которые изо всех сил тянут детей, которые волокут как-то свою жизнь без помощи государства, почему эти люди не могут позволить себе хоть немного отдыха от забот, немного радости в череде серых будней, новых картинок перед глазами, глупых и смешных селфи у памятников, посиделок в кафе, встреч с подружками в салонах красоты, безобидного хвастовства новой удочкой перед друзьями и, черт возьми, покупки нового китайского телефона раз в год? Нельзя же сводить жизнь к одному только обмену веществ! Особенно, если лишен даже необходимого.

А у нас давно многие лишены необходимого. Вот сейчас у нас, например, не лечат ничего, кроме коронавируса. Так ведь многие и не заметили. Потому что и до этого лечили всё... в основном в отчетах чиновников.

А на деле, прихватило, например, у какого-нибудь работяги желудок, он звонит в поликлинику и узнает, что гастроэнтеролог только в соседнем районе, принимает два раза в неделю, запись расписана на три месяца вперед. Что делать? Ну, идет работяга в аптеку, там знакомый провизор выписывает ему таблеток поядренее, может, даже сразу антибиотики. Работяга глушит симптомы и выходит опять на смену. И так до следующего раза. Раз этот наступит, конечно, очень скоро — ведь и профилактику наш работяга позволить себе не может. Профилактика — это здоровое питание, умеренная и равномерная физическая нагрузка, правильный режим работы и отдыха. А если вместо этого перекусы колбасой, недосып и работа на износ, тогда что же?

Все разрушено давно, руины пытались задрапировать красивыми отчетами и новыми обещаниями — коронакризис сдул все эти шаткие и гнилые конструкции.

Открывшаяся картина ужасна, но для многих, как это ни страшно, привычна. Народ не чувствует, что он многое потерял — нечего терять, кроме иллюзий. Так и иллюзий не жалко, слишком дорого обходились. А так — хотя бы продуктовые наборы, пособия на детей. А что границы закрыли, так куда рваться? Все равно денег нет, и некогда, и лень, и усталость такая, такая тоска... А электронные мониторинги эти, наблюдение за каждым — ну, пусть наблюдают, если не скучно; а штраф пришлют — так будет бумажка пылиться.

Довели людей до того, что очередной кризис приносит им облегчение. Но это нехорошее, обманчивое облегчение — это всего лишь тупое безразличие жертвы перед закланием. Казалось бы, если реальность наконец-то предстает более правдивой, то это ведь и неплохо. Но действительность для многих вдруг оказалась настолько жуткой, что хоть удавись. Трезвый взгляд на такую правду не спасает, не вызывает сопротивления, только вгоняет в еще большую депрессию. И под такие настроения власть может делать вообще все что угодно. Что и происходит.

https://www.gazeta.ru/column/yardaeva/13107493.shtml

L'Opinion (Франция): преодолеем холодный мир между Западом и Россией

03.07.2019

Александра Каменская (Alexandra Kamenskaya) , Адриан Пабст (Adrian Pabst)

В Париже, Брюсселе и Москве все чаще говорят о расколе между Востоком и Западом, словно история обречена повторяться. Мы убеждены, что это противостояние, с частности с Россией, не является неизбежным. Если мы хотим избежать продолжения опасной динамики холодной войны, нам срочно необходимо сближение, которое должно выстраиваться на прочных основах: общих интересах народов, которые обречены жить вместе от Лиссабона до Владивостока в рамках общей цивилизации.

30 лет назад падение берлинской стены стало надеждой на примирение, но сегодня в наших отношениях вновь воцарился холод. Если в 1990-х годах Россия была для Запада младшим партнером, которого нужно было учить жизни в соответствии с западными нормами, то сегодня мы видим другую крайность: повсюду говорят о некой «российской угрозе», которая ставит в опасность западные ценности и стремится разрушить либеральные демократии. Что касается Запада, в Москве считают, что тот пытается подвергнуть российский народ коллективному наказанию, чтобы помешать стране получить влияние на международной арене. Предполагаемое военное или нравственное превосходство одного только обостряет ощущение уязвимости другого.

Кроме того, мы видим множество других политических конфликтов, которые отражают серьезное обострение международных отношений. Это видно в Европейском союзе на примере Брексита, разногласий между западом и востоком Европы, а также недавней напряженности в отношениях между Франций и Италией или Нидерландами. Или между Россией и соседними странами, такими как Польша и Украина. То же самое касается и связей с двумя другими большими соседями ЕС, Магрибом и Турцией.

Племенной дух

За всей этой полемикой скрывается непонимание реалий других наций: легитимных интересов, различий в ценностях и стремлений общества. У истоков этого непонимания лежит отрицание действительности, которое является характерной чертой доминирующих идеологий: ультралиберальной технократии и националистического популизма. Технократы сводят мир к простой математике, а популисты видят повсюду заговоры. И те, и другие возводят свою позицию в ранг высшей истины и считают, что единственным всеобщим принципом является стремление доминировать над остальными. Геополитика же представляет собой игру с нулевой суммой, в которой побеждает сильнейший.

В эпоху фейков и племенного духа в социальных сетях господство принципа «здесь и сейчас» накладывается на идеологическую вуаль и еще сильнее искажает наше восприятие действительности, бросает тень на связывающие всех нас общие интересы. Эти интересы требуют реалистического подхода с прицелом на долгосрочную перспективу и уважение партнеров и их выбора. В обстановке взаимного недоверия столкновение личных интересов ведет к агонии политики как искусства компромисса и дипломатии как инструмента мирного урегулирования споров. На фоне подпитывающих друг друга гипертрофированного либерализма и националистического популизма идеологическая борьба лишь укрепляет новый холодный мир.

Для решения этих международных вопросов нужно вернуться к идее общности судьбы стран большой Европы. Как наглядно продемонстрировала трагедия Собора Парижской богоматери, всех нас объединяет европейская цивилизация: в России и по всей Европе СМИ были наполнены выражениями грусти и солидарности при виде охваченного огнем памятника нашего общего культурного наследия. Кроме того, несмотря на напряженность между элитами, народы осознают, что их благополучие зависит от благополучия остальных. Они стремятся к взаимному признанию, а не доминированию над другими. Навязанный политиками с обеих сторон холодный мир усиливает искусственный раскол между нациями и препятствует сближению народов.

Логика противостояния

Пора отказаться от логики противостояния и вспомнить о культуре, человечестве и наших общих интересах, которые стоят выше национальности и идеологии. В этом заключается суть нашего призыва к руководству, интеллектуалам и лидерам общественного мнения всех течений: если мы хотим справиться с конфликтами, прежде всего между Востоком и Западом, давайте обопремся на эти основы и придумаем новую стратегию для облегчения диалога по сложным темам. Давайте опираться на силу человеческого общения в борьбе с идеологией, близорукой политикой и интеллектуальной ленью. Она позволит разрушить стереотипы, установить человеческие связи и поспособствовать доверию и сотрудничеству.

Хотя было бы наивным считать, что государства откажутся от опоры на силу (именно она во многом определяет нынешний холодный мир), большее внимание к человеческой стороне вопроса должно, как минимум, изменить подход к реализации власти. Отталкиваясь от общих интересов и культуры, можно встать на путь меньшей идеологизации совместного существования и придать диалогу новую динамику. Давайте преодолеем холодный мир!

https://inosmi.ru/politic/20190703/245408000.html

«Патриот» или «предатель»: третьего не дано?

01.03.2019, 08:33

Семен Новопрудский о ненависти в России к другой точке зрения

В России опять черно-белые времена. Без полутонов. Каждый, кто не думает так же, как ты, — «враг». Каждый, кто публично высказывается против политики государства, — «предатель». И эта моментальная спонтанная реакция не аргументированной ненависти к чужой и чуждой тебе точке зрения рассказывает о нас больше, чем любые социологические опросы или голосования на выборах.

Народный артист России Алексей Серебряков, живущий с семьей в Канаде, но сохраняющий российское гражданство и продолжающий сниматься в российских фильмах, уже не первый раз своими словами явно угодил в болевую точку российского общества. Выступая в Лондоне, он заявил, что Россия за последние 20 лет создала несколько войн, обвинив нашу страну в причастности к конфликтам в Чечне, в Грузии, на Украине, в Сирии и в «африканских республиках». «Сейчас мы, находясь в сплошном окружении врагов, должны демонстрировать псевдопатриотизм», — сказал Серебряков. По его словам, российские власти переписывают историю, чтобы доказать правоту своей политики. Позднее Серебряков пояснил свои слова.

Он назвал себя патриотом России и сказал: «Я считаю, что человеческая жизнь бесценна, я активный пацифист и против войны».

В прошлом году Серебряков уже невольно спровоцировал в России большой публичный скандал, назвав в интервью Юрию Дудю основными чертами российской идеологии «силу, наглость и хамство». Реакция на те, прошлогодние, и нынешние слова Серебрякова показала, что по крайней мере один из этих трех компонентов — «хамство» — является не столько элементом нашей идеологии, сколько широко распространенным способом вести дискуссию с любым оппонентом. (Впрочем, мы это и без слов Серебрякова знали: у нас даже в прямом эфире телешоу теперь взяли за моду выгонять тех, кто, по мнению ведущего и большинства участников, говорит что-то «неправильное» и «возмутительное»).

Вот, например, продюсер Иосиф Пригожин ответил Серебрякову так: «Я никого не хочу оскорблять, все имеют право на собственное мнение, да». Запомните эти слова: Пригожин никого оскорблять не хотел и право любого человека на собственное мнение все-таки не отрицает. Потому что дальше Пригожин сказал: «Есть одна проблема: надо настолько глубоко знать дело, прежде чем кого-то в чем-то обвинять. Понимаете, лучше пусть он расскажет, как некоторые другие государства совершают налеты на другие государства». Почему гражданин России, пусть даже живущий в Канаде, «лучше» должен говорить про «другие государства», а не про свое родное? Вы можете не соглашаться с тем, что актер Серебряков говорит о России. Вас это даже может возмущать до глубины души. Но это не повод указывать человеку, о каких государствах ему говорить. От того, что по российскому телевидению слово «Украина» давно звучит чаще, чем слово «Россия» и чем любые другие слова, нам точно лучше жить не становится.

Ну а дальше не желавший никого оскорблять Пригожин перешел к прямым оскорблениям: «Понимаете, мне кажется ум за разум (зашел — С.Н.) просто, мозг просто отсутствует у людей и все. Они не способны анализировать, мне кажется, они способны просто искать крайних в каких-то неудачах, в каких-то бедах. Мы все время ищем виноватых во всем, но вопрос заключается в том, что круто кричать, находясь за рубежом». Вот интересно, Пригожин сам понял, что сказал? У кого «мозг просто отсутствует»? Кто «все время» ищет виноватых во всем? Актер Серебряков вроде как не говорил о чьих-то бедах или неудачах. А российские СМИ Пригожин, видимо, в глаза не видал: искать внешних виновников своих бед и проблем — увы, наша давняя забава. Серебряков «круто кричит» отнюдь не только за рубежом, но и в России — он отвечает на вопросы, как думает и как считает нужным, независимо от места, где ему эти вопросы задаются.

Гораздо более внятной по своему посылу оказалась реакция ростовского блогера Вадима Манукяна, ныне члена экспертного совета по развитию информационного общества при Госдуме. Он сходу, без тени сомнения объявил Серебрякова предателем. «А как это называется? Предательством! Критиковать страну нужно внутри России! Здесь осуждай, критикуй, выражай мнение, у нас свобода слова!» — сказал Манукян. И тут же предложил лишить Серебрякова регалий и званий. За то, что, по мнению Манукяна, актер пошел на «этот непорядочный шаг» (то есть «посмел» критиковать Россию в Лондоне) на фоне непростых отношений между Россией и Великобританией.

Да, отношения между Россией и Великобританией непростые. Причем уже несколько сот лет. Только едва ли любая реплика одного русского актера способна как-то резко изменить отношение Великобритании к России. И если мы с Великобританией прямо уж такие враги, почему в том числе у представителей российской элиты живут и учатся прямо в стане врага дети? Почему кое у кого из российских телеведущих, которых уж точно нельзя заподозрить в «псевдопатриотизме» и тем более нелояльности, есть британское подданство — что, между прочим, совершенно законно?

В соцсетях, к слову, Серебрякова начали обвинять еще и в том, что он «гадит» стране, в которой получил образование и профессию. И предложили больше не снимать его в кино. Это очень модный довод в российских дискуссиях: если критикуешь власть или официальную политику — значит «гадишь стране». Хотя нам ли не знать, как жестко в российской истории сами власти порой критиковали своих предшественников. И уж точно никакая власть не может быть тождественна стране.

А теперь представьте, что какой-нибудь американский конгрессмен или блогер говорит: давайте-ка мы запретим сниматься в кино и играть в спектаклях Роберту де Ниро. Ведь он, сукин сын, послал нашего президента Трампа на три буквы прямо на церемонии вручения театральной премии «Тони». Правда, лишить де Ниро регалий — на манер предложения Манукяна в отношении Серебрякова — все равно бы не вышло: в США пока не раздают звания заслуженных и народных артистов.

Кстати, понимает ли член экспертного совета при Госдуме по развитию информационного общества смысл слова «предательство»?

Вообще-то, предательство — это когда человек сдает какие-то государственные или военные тайны своей страны врагам.

То есть говорит правду, но такую, которую государство хотело бы скрыть. Или — того хуже — переходит на сторону врага во время войны. Что-то я не слышал, чтобы мы сейчас находились в состоянии войны с Великобританией.

Тогда получается, что сам Манукян считает слова Серебрякова правдой? Вообще-то актер всего лишь высказал частную точку зрения на всем известные события. Он не является носителем каких-то государственных секретов. Он не политик и вроде как не собирается им быть. За ним никто не «стоит» — он представляет себя и только себя. Он не является буквальным кумиром миллионов, влияющим на их мировоззрение.

Если вы считаете, что Серебряков сказал глупость или неправду, что он кого-то оскорбил и при этом не можете молчать — возражайте по существу. Говорите: нет, Россия не имеет никакого отношения к войнам в Грузии, Сирии и на Украине. Приводите доказательства своих слов, если вас так задели серебряковские. Напоминайте, что Чечня — российская территория и законная российская власть наводила там порядок, как умела. И вот навела такой, как он там есть. Возражения в духе «это предательство» или «другие государства налетают на другие государства», мягко говоря, ничего не опровергают. Кто-то из критиков Серебрякова даже простодушно брякнул, что на актера подействовал «пьянящий дух свободы в Канаде».

Свобода в этой системе координат стала ругательством.

В России совершенно утрачен навык нормальной очной и заочной дискуссии. Любого, кто высказывает точку зрения, отличную от точки зрения российского государства, от точки зрения большинства или просто от твоей точки зрения (это касается противников власти в той же мере, что и ее сторонников) сразу начинают травить и клеймить. Нарушая главную заповедь честного спора — не переходить на личности. Возражать аргументами на слова, которые вам так не нравятся, а не обзывать оппонента. Не запрещать концерты. Не призывать лишить его работы и званий. Не требовать «валить из страны, если тебе не нравится».

Наши чувства стало как-то слишком легко оскорбить. Так бывает, когда за оскорбленными чувствами нет одного чувства — уверенности в своей правоте.

И еще когда нет уважения к праву любого человека на другое, отличное от твоего мнение. Если у нас такая мирная страна, почему мы моментально начинаем публично воевать с каждым, кто выступает против войны?

Хамство и угрозы в ответ на любые слова — всегда признак слабости моральной позиции. Признак силы — великодушие, способность аргументированно и корректно объяснить человеку, почему он, на ваш взгляд, не прав. Имеем ли мы право на свободу хамства и угроз в дискуссии? Да, разумеется. Это тоже часть свободы слова, закрепленной в российской Конституции. Только не надо потом удивляться, что кто-то считает нас злобными, обиженными на весь мир и агрессивными. Сначала надо просто посмотреть на себя в зеркало. И послушать со стороны, как мы спорим с теми, с кем не согласны.

https://www.gazeta.ru/comments/column/novoprudsky/12213667.shtml

Бесцельное государство: где ЭТО?

16.10.2019, 08:45

Андрей Десницкий о том, ради чего мы терпим лишения

…А только… не стало смысла, не стало главного в жизни «этого», чтобы ради него страдать и мучиться. И страна развалилась, она была обречена не по велению Госдепа, не по ошибке Горбачева – по бессмысленности собственного существования.

…Казалось, что вот сейчас наша страна, настрадавшаяся от коммунистической утопии, свалится в новый виток, погонится за утопией националистической. Но всё как-то рассосалось само собой: одно дело крикливые телешоу смотреть на диванчике под пивасик, и совсем другое дело – самому отправиться убивать и умирать. На это мало кто согласился, а из согласившихся – мало кто вернулся.

Потом долгое время нам говорили, что основной смысл нашего существования – не быть Украиной. Вот у них так, а у нас совсем всё иначе, ровно наоборот: традиционно, скрепоносно, прочно, надежно и правильно.

Одно время казалось, что если завтра Украина вдруг исчезнет, то лишится всякого смысла существование всех граждан России, они будут бродить бесцельно по улицам, натыкаясь на фонарные столбы и недоумевая, зачем вообще родились на свет.

Но ведь невозможно жить отрицанием другого, нужно найти какой-то свой собственный смысл жизни.

… Да вот счастья-то как раз не ощущается. Скорее усталое разочарование. …

Великая смута начинается не от того, что какие-то внешние враги засылают диверсантов и нанимают внутренних врагов, как бы ни внушали нам это телепропагандисты. Она начинается, когда государство становится для граждан досадной обузой, постоянным раздражителем без внятной цели и смысла. И сдается мне, что именно по этому сценарию и развивается сейчас наша жизнь.

А, с другой стороны, я очень рад, что никакой новой Великой Идеи не случилось, не смогли ее изобрести, не родилась она сама в гуще народных масс. Люди хотят жить спокойно и свободно. Им нужны колбаса в продуктовом и Бродский в книжном, загранпаспорт с открытой визой и выборы, на которых можно сказать «нет» зарвавшимся чиновникам.

Людям не нужны ни диктатура пролетариата, ни евразийское величие, ни какой бы то ни было еще глобальный проект. Они хотят жить спокойно и свободно.

И может быть, вот оно – то самое ЭТО, которого так нам хотелось в перестроечные годы. То самое, которого не смог дать СССР и потому развалился? Может быть, это шанс для нашего государства стать наконец-то государством для своих граждан, а не для самого себя?

https://www.gazeta.ru/comments/column/desnitsky/12755450.shtml

Андрей Колесников о кризисе госкапитализма в России в эпоху пандемии

28.04.2020, 08:04

…капитализм пришел в Россию, превратившись сразу из дикого в олигархический (бюрократический), минуя стадию капитализма нормального (или «либерального меритократического», как его определяет Бранко Миланович в недавней книге «Одинокий капитализм»).

Кончилось все тем, что капитализм по-русски стал государственным. Теперь, в период наступившего общего кризиса российского государственного капитализма (не путать с капитализмом нормативным), самое время набросать план единого учебника политэкономии госкапитализма.

Пандемия обнаружила его слабые звенья: госкапитализм, объявлявший себя патерналистским, с этими своими функциями не справился – скорость, масштаб, качество помощи гражданам и бизнесам катастрофически, в разы отставали и отстают от этих параметров в странах загнивающего либерализма и нормативного капитализма.

Провалилось и сервисное государство – обслуживать граждан не получается: чиновник исчез с радаров под предлогом самоизоляции. Работает исключительно надзорно-полицейская составляющая государства. Правда, назвать ее «сервисом» язык не поворачивается.

Обратим внимание на важнейшие политэкономические характеристики госкапитализма по-русски.

Во-первых, это слияние власти и собственности. У кого власть, у того и собственность.

Во-вторых, эта собственность не мелкая, а крупная. И вся активность госкапитализма у нас мегаломаническая: меньше высокоскоростной магистрали или моста через пролив не предлагать (сильно напоминает проекты позднего государственного социализма в СССР, включая поворот сибирских рек в противную природе сторону).

В-третьих, госкапитализм, как и госсоциализм, сильно милитаризован: он держится на мифологии осажденной крепости. На нас нападают, нам нужны огромные расходы на то, что госкапиталисты называют «безопасностью страны». На самом деле это их личная дорогостоящая безопасность. Отсюда и крен в сторону непроизводительных расходов государственного бюджета госкапитализма (безопасность, армия, прочие вооруженные отряды, а также нечто под названием «национальная экономика») в ущерб расходам производительным (на человеческий капитал: здравоохранение, образование, культуру). И, кроме того, диспропорционально большая доля секретных расходов бюджета (до 20% в иные годы). Политически такой режим опирается на бюджетозависимых людей.

В-четвертых, соль земли госкапиталистической – это государственные олигархи-монополисты. То есть олигархи, порожденные непосредственно государством, их лозунг: «Государство – это мы».

Благополучие соли земли держится исключительно на сырьевом экспорте, поэтому падение цен на углеводороды ввергает госкапиталистов в ступор.

Отсюда, в-пятых, вытекает важное свойство госкапитализма – недоверие ко всему частному и рыночно-конкурентному, ко всему, что меньше крупного – среднему и частному бизнесу. С этим его свойством связана абсолютная неспособность госкапиталистического правительства, выражающего интересы госолигархов, оказать помощь во время пандемии нормальным бизнесам, на которых в других странах держится большая часть ВВП. Отсюда и пропагандистская атака на либерализм как идеологию политической демократии, свободного рынка и частной инициативы.

В результате доли малого и среднего бизнеса в ВВП и доходов от предпринимательской деятельности в общей структуре реальных располагаемых доходов населения – смехотворны.

Таковы основы политэкономии российского госкапитализма, словно прожекторами подсвеченные текущим нефтяным шоком и пандемическим кризисом.

Да, и еще одно свойство: сварливость и стремление во всем обвинять Запад.

Как говорил товарищ Сталин по аналогичному поводу 70 лет тому назад, пеняя политэкономам: «Это все комсомольские штучки, плакат. Это отнимает время и засоряет головы».

В чем-то он все-таки был прав.

https://www.gazeta.ru/comments/column/kolesnikov/13063501.shtml 

83% опрошенных подростков считают, что люди более не способны заботиться о планете; 75% называют будущее пугающим; 45% отметили, что экотревожность негативно влияет на их повседневную жизнь; 39%, по их словам, вряд ли когда-нибудь заведут детей. Более половины опрошенных согласны с тем, что человечество обречено. 58% уверены, что власти предали их и будущие поколения. Журнал «Будущее» публикует результаты крупнейшего на сегодня опроса молодежи….: https://republic.ru/posts/101683

Выживание

14 Июль 2019 Юлия Вишневецкая

Социолог Симон Кордонский о Путине и новых сословиях

…нужно создавать систему социализации, а взято было из этого всего только одно репрессивное направление, ограничение, госпитализация, уголовка за преступления…

Но люди, которые должны были все это делать, почувствовали вкус к деньгам. Они хотели жить как на Западе, но сохранить свой статус. Для этого они пошли на демократизацию, поэтому путч и провалился.

… Поначалу же было непонятно – казалось, что можно что-то сделать, что у [администрации президента] были преобразовательские амбиции. А после Ходорковского стало ясно, что все возвращается на советско-имперский лад, после [возвращения измененного советского] гимна, что там делать нечего, неинтересно стало. Стало ясно, как выстраивается система.

– А по Ходорковскому как принималось решение?

– Я не знаю. Где-то в других сферах. Я потом спрашивал, что, собственно, послужило, – очень сложная система. Его намерения продать ЮКОС какому-то западному инвестору, намерение строить газопроводы, нефтепроводы не на Китай, а на Японию. Много факторов было. Конечно, его поведение, когда он являлся в свободной одежде к Путину и говорил с ним как равный. Личного еще было много чего. Не по понятиям себя вел. Ему и показали.

​– А Путин что за человек?

– Он очень талантливый вербовщик, в любом общении становится близким человеком. Дистанция исчезает, он просто очень комфортный в общении. Но это позиция профессионального вербовщика, а не политика. Я думаю, что это врожденное что-то. Все выходят от него с ощущением, что проблема решена. А потом люди, убежденные в том, что решение принято, начинают между собой разбираться.

– Как он принимает решения?

– Путин только визирует уже принятые решения. А как сами решения рождаются – это великая тайна, они в стенах рождаются. Аппарат живет своей жизнью. Автора решения нельзя назвать в принципе. Они не персонифицируются. …Есть роль первого лица, которое из спектра предложенных решений выбирает то, что ему надо. Но из спектра решений уже сформулированных. Сейчас, наверное, по-другому, сейчас жесткие лоббистские группировки есть, которые знают, что хотят. Они хотят перераспределения бюджета. И в рамках возможного и желаемого перераспределения бюджета и строятся все отношения.

…Но после "включенного наблюдения" за чиновниками в Кремле он сформулировал свою известную концепцию социальной структуры российского общества. Кордонский считает, что оно организовано по сословному принципу и занимается "промыслами", а не бизнесом:

​– В чем разница между бизнесом и промыслом?

– Бизнес всегда продается и покупается, промысел нельзя продать. У бизнеса капитал, а у промысла – авторитет. Заметьте, как меняются в центре Москвы заведения общественного питания. Они же не продаются, не покупаются, их можно только ликвидировать или переуступить. Поскольку промысел – это всегда совокупность отношений с местной властью, региональной властью, с населением, кто обслуживается. В промысле нет бухгалтерии вообще, как института. В бухгалтерии множество способов учета, в промысле это записи в каких-то книгах, может быть, на диске сейчас, причем диск уничтожается в первую очередь, когда приходит налоговая. Бизнес регулируется законами рынка, а в промыслах все по понятиям. Понятия – это институт невербализуемый. Это форма права специфическая, неписанная.

…Нет рынка, нет специализации, нет рисков, которые неизбежно связаны с рынками. Есть люди с определенными навыками, есть ресурсные потоки, которые нужно на себя ориентировать и уметь их осваивать, при этом делясь по понятиям с теми, у кого больше ресурсов. Так наше государство устроено. Другое дело, что развитие при этом невозможно, поскольку все уходит на нейтрализацию угроз, как правило, придуманных. Как бы чего не вышло. Собственно, на создание иллюзии безопасности и тратятся основные государственные ресурсы. Это экономика выживания, а не жизни. Жизнь развивается, а выживание стагнирует.

https://www.svoboda.org/a/30054034.html

Культ нищеброда: ставка на бедных

05.07.2019, 08:16

Семен Новопрудский о том, почему государству невыгодно бороться с бедностью

Борьба с бедностью официально провозглашена одной из главных задач нашего государства. Про это написано в прошлогоднем майском указе президента — там ставится задача уменьшить бедность за шесть лет вдвое. Про это любят говорить чиновники. Мы боремся с бедностью по крайней мере лет 20. И до 2014 года даже имели некоторые успехи. Но сейчас наше государство не просто не может — оно не хочет бороться с бедностью.

…Недавно крупный российский частный банк провел исследование, согласно которому доля среднего класса в нашей стране за последние пять лет (2014-й по понятным причинам стал точкой отсчета многих бед России на годы вперед — как минимум до момента смены нынешней внешней политики) снизилась с 37% до 30%. В средний класс авторы исследования записали людей с доходами от 39 тысяч до 99 тысяч рублей в месяц, обладающих автомобилем. Главным признаком вымывания сочли увеличение расходов на покупку питания «внизу» этого среднего класса.

Да, разумеется, средний класс возник как следствие нефтяного бума первой половины 2000-х. Да, разумеется, он набрал кредитов, а потом грянул кризис 2014-го. Кризис этот не экономический, а потому из него никакими чисто экономическими мерами не выбраться. Да, именно российский средний класс — это основная масса «счастливых» обладателей ипотеки. Но количество бедных не уменьшается, средний класс исчезает не только по банальным экономическим причинам. Есть причины посерьезнее.

Мы и без всяких исследований, так сказать невооруженным глазом, видим в своей повседневной жизни, что Россия превратилась в страну, где все более узкий круг богатых, наделенных властью и собственностью «господ», откровенно помыкает расширяющейся армией «рабов», критически зависимых от растущего, как раковая опухоль, госсектора экономики или бюджетных социальных пособий. Распорядители бюджета и властных привилегий приватизировали государство, чтобы бесконтрольно и, по возможности, бессменно, передавая нажитые «честным грабежом» состояния и теплые места по наследству, править страной.

На долю 10% самых обеспеченных граждан приходится 82% всего личного богатства в России. Таковы данные последнего пока по времени ежегодного отчета о мировом благосостоянии Global Wealth Report, подготовленного в октябре 2018 года швейцарским банком Credit Suisse. По уровню концентрации богатства мы обогнали даже США, одного из лидеров в этом заочном чемпионате мира по социальному расслоению — в Штатах на долю 10% самых обеспеченных граждан приходится 76% личных средств. И уровень бедности, как и уровень доходов в Америке не чета российскому. Китай вообще нервно курит в сторонке: там 10% самых обеспеченных граждан обладают «всего» 62% личного богатства.

Итак, на одном конце нашей пищевой цепочки — эти самые 10% россиян, обладающие 82% личного богатства страны. Но и среди них есть крайне узкая прослойка людей — их счет идет максимум на сотни — которая контролирует все крупнейшие бизнесы и одновременно является в широком смысле слова реальной политической властью. Низ этого «суперверха» — герои расследований Ивана Голунова. Эти люди так или иначе участвуют в принятии ключевых экономических и политических решений в стране. По их заказу могут посадить министра, губернатора или наивного американского инвестора Майкла Калви. Они являются хозяевами России сразу в двух смыслах: и как владельцы бизнесов, и как обладатели «контрольного пакета» власти.

На другом конце «пищевой цепочки» — 70-72% россиян, не имеющих загранпаспортов. Примерно 19 миллионов, находящихся, по данным Росстата, за официальной чертой бедности. От 15 до 30 миллионов самозанятых.

Все эти люди по-своему выгодны и полезны тем самым 10 процентам и особенно тем самым нескольким сотням хозяев страны. Особенно бедные бюджетники. Потому что бедные бюджетники — значит зависимые. Независимые граждане нашему государству в его нынешнем качестве категорически не нужны.

Почти все из тех примерно 100 миллионов россиян, у которых нет загранпаспорта, никогда не выезжали за пределы России. Им не с чем сравнивать свою жизнь. Им можно, даже несмотря на доступ к интернету, до поры до времени уверенно впаривать по телеку, что Европа и Америка загнивают, что кругом враги, что Россия — самая крутая. Они — самая благодарная аудитория для любой лжи.

19 миллионов нищих точно не будут «бороться с режимом» — им бы день простоять, да ночь продержаться. Раздобыть хлеб насущный — в буквальном смысле слова. Именно среди этих людей встречаются настоящие иждивенцы и тунеядцы, которые даже не пытаются искать работу, а живут на пенсию стареньких родителей или даже на детские пособия. К слову, треть имеющих доходы ниже черты бедности в России официально трудоустроены. Так что даже наличие постоянной работы у нас не является панацеей от нищеты.

15 или 30 миллионов самозанятых сделали свой выбор. Часто — вынужденный, не от хорошей жизни. Они тоже спасаются, как могут, либо сознательно прячутся от государства. Они вообще не хотят попадаться на глаза этому государству. А, значит, точно не станут предъявлять ему претензии. Они не будут спрашивать, почему почти все национальное богатство оказалось в руках такого малого количества людей, вроде бы не наделенных какими-то особыми талантами или профессиональными умениями.
Остается максимум 25 миллионов человек среднего класса. Практически во всех странах, где в принципе есть государственные институты (парламент — парламент, суды — суды, партии — партии), именно средний класс составляет ядро гражданского общества.

Средний класс — это не просто люди с доходами, позволяющими хотя бы иногда бывать за границей, спокойно покупать не только еду, но и одежду и считать личный автомобиль не роскошью, а средством передвижения.

Средний класс — это люди, достаточно независимые от государства, чтобы задавать ему вопросы и предъявлять требования. Чтобы хотеть нормальных дорог. Медицины, которая лечит, а не калечит. Образования, которое учит, а не готовит безмозглых лоялистов. Судов, которые судят по закону. Полиции, которая защищает права граждан, а не молотит их дубинками, когда люди выходят на улицы, чтобы что-то сказать своей власти. Своей. Той, которую они наняли на выборах и которая живет на их налоги. Которую они имеют полное право сменить на других выборах.

В России власть успешно национализирует этот самый средний класс. У нас его основа — те же чиновники среднего звена. Клерки госбанков. Менеджеры и клерки госкорпораций. Работники силовых структур и средний командный состав армии. Такой средний класс в основной своей массе тоже предельно зависим от государства и не рождает достаточное количество ответственных граждан. Лояльность такого среднего класса государство еще может купить.

Но бедные — все равно надежнее. У них просто нет возможности поднять головы, чтобы посмотреть, что там вокруг и, главное, наверху.

Нынешнее государство в России не хочет бороться с бедностью и потому, что в случае успеха этой борьбы придется делиться властью, и потому, что придется отвечать перед людьми. Ведь того появятся те, кто будет спрашивать.

Гораздо легче пиариться на мизерном повышении все равно крошечных социальных пособий. Вводить льготы, чтобы потом исподтишка торговать ими — в России запросто можно встретить счастливых обладателей льгот по ЖКХ или безработных, разъезжающих на дорогущих иномарках. Разглагольствовать о борьбе с бедностью, хорошо понимая, что именно бедные — главная опора. «Денег нет — вы держитесь». А мы тут пока будем доедать оставшееся.

https://www.gazeta.ru/comments/column/novoprudsky/12473323.shtml

Кругом враги: почему россияне не верят даже родне

Почему уровень доверия россиян к своему окружению упал

«Газета.Ru» 09.08.2019, 15:36

Наши люди почти никому не доверяют. Даже своему ближайшему окружению. По данным исследования, проведенного Институтом социального анализа и прогнозирования РАНХиГС при президенте РФ, почти половина респондентов, отвечая на вопрос, много ли есть людей, которым они доверяют, заявили, что их мало или нет совсем. Как мы до такого докатились?

…Ранее в этом году американская исследовательская компания опубликовала ежегодный рейтинг доверия жителей разных стран мира к общественным институтам и институтам власти (участвовали 33 тыс. человек в 28 странах).

Россия заняла в нем последнее место по общему уровню доверия и находится в конце рейтинга в большинстве разделов доклада.

Наш индекс доверия – 29 из 100. Россия также оказалась в числе лидеров по уровню падения доверия за год: в начале 2018 года индекс доверия в стране составлял 36 пунктов. Мы оказались на последнем месте по уровню доверия к НКО: им доверяют 23% опрошенных по сравнению с 74% в Китае, 59% в Канаде и 47% в Великобритании. Предпринимателям как классу в России верят лишь 34% опрошенных (80% — в Китае). Последнее место наша страна заняла и по уровню доверия к СМИ (26%). Правда, у нас чуть больше доверия к правительству (34%), чем, скажем, во Франции или Мексике.

Конечно, по сравнению по крайней мере с позднесоветскими временами нас сильно испортила рыночная экономика. Мир сильно усложнился, многие не успели приспособиться к новым возможностям, но и новым вызовам. Вокруг полно мошенников. Они могут украсть ваши паспортные данные и взять на ваше имя кредит. Могут прикинуться «службой безопасности банка» и по телефону развести вас на деньги. Могут, упирая на простоту и легкость получения кредита, вовлечь вас в кабалу под 1000% годовых. Ваш вроде бы старый «кореш» еще по университету, школе или детскому саду может «кинуть» вас на деньги, а потом спокойно смотреть в глаза: ну ты понимаешь, братан, бизнес, ничего личного. Ваши родственники, окажись перед искушением делить солидное наследство, могут потерять человеческий облик и откажутся вспоминать, как вы вместе в детстве гоняли на великах, и уж точно принимать это во внимание в препирательствах в суде. Ваши коллеги по работе могут вас подставить, подсидеть и заложить.

Такое было и в «старые добрые» советские времена, просто сейчас ставки стали выше.

Государство мало способствует тому, чтобы в обществе росло взаимное доверие. Оно не очень озабочено защитой прав личности и выстраиванием горизонтальных институтов солидарности и взаимодействия на низовом уровне.

Более того, относится к ним с крайним подозрением (ко всяким там НКО). Государству параноидальным образом кажется, что эти институты (даже товарищество собственников жилья) тотчас обратятся против него, а потому самый актуальный лозунг государства для нас веками остается прежним: «Больше трех не собираться!»

Государство не доверяет нам, стремясь и ограничить во всем, чем только можно. А мы не доверяем ему. Прежде всего, в лице его чванливых живущих явно не по средствам (да, их декларациям о доходах мы тоже не доверяем) чиновников, разговаривающих с нами на «птичьем» языке официоза. И вообще будто с Луны свалившихся и не понимающих, как устроена жизнь простого обывателя.

…Лидерам недавних протестов в Москве многие не верят: мол, они просто сами хотят дорваться до власти, чтобы воспользоваться ее сладкими плодами. НКО, в том числе благотворительным фондам, многие тоже не верят: там жулики собирают деньги под больных детей, как цыгане.

Между тем на доверии построено очень многое в современном мире. Начиная с основ контрактного права и кончая «шеринговой экономикой» (от слов share – делиться) со всякими платформами по найму жилья, совместными поездками на авто, краудфандингом на стартапы и т.д. Креативность и изобретательность, от которых зависит сегодня прогресс, несовместимы с тотальным недоверием. Какой может быть стартап без доверия? В нашем обывательском представлении — только «государственный», в рамках госкорпорации и «под распил». А в остальном мире – все иначе.

Наше угрюмое взаимное недоверие ко всему и вся делает нас похожими на мрачную архаичную «деревенщину», исподлобья глядящую на современный мир и ожидающей от него только подвоха, подстав и прочих неприятностей.

Кстати, вокруг нашей страны – тоже одни сплошь враги и хитрованы, которые только и думают, как нас объегорить. Но этот случай, правда, у нас есть вера в наши доблестные ВКС и ядерные ракеты. Если только они взлетят и там из них не украли какую-нибудь важную деталь.

https://www.gazeta.ru/comments/2019/08/09_e_12568099.shtml

00:04, 24 мая 2019

«Циничный, двуличный, апатичный»

Почему «человек советский» продолжает жить среди россиян и заставляет их терпеть и страдать

Советского Союза давно нет, но «человек советский» как социальный тип продолжает воспроизводиться. Какие его черты унаследовал современный россиянин? Принято считать, что «хомо советикус» был высокоморальным и высокодуховным, но так ли это на самом деле и каковы вообще его морально-этические установки? Этим и другим вопросам была посвящена дискуссия, состоявшаяся в Еврейском музее и Центре толерантности при поддержке Фонда Егора Гайдара. В ней приняли участие социолог Лев Гудков и искусствовед Анатолий Голубовский. В роли ведущего дискуссии выступил политолог Леонид Гозман. «Лента.ру» публикует выдержки из беседы.

Ценности

Лев Гудков:

Мы занимаемся этой проблемой 30 лет. В феврале 1989 года мы впервые запустили исследовательский проект, позволявший проверить идею о том, что «человек советский» сформировался в ранние советские годы, когда только начали формироваться тоталитарные институты.

С одной стороны, советский человек — это такой лозунг, проект. А с другой — материал, из которого строился советский тоталитарный режим. Это поколение, сформировавшееся в условиях очень жесткого репрессивного террористического режима, которое и являлось носителем этой системы. Это человек, который родился примерно в начале 20-х годов, соответственно, как мы предполагали, его [поколения] уход и был одной из причин краха этого строя.

Наша гипотеза состояла в том, что с уходом этого поколения система начала распадаться, перестала воспроизводиться, и в начале 90-х годов это стало эмпирически подтверждаться. Идея состояла в том, что система будет меняться по мере появления людей, которые ничего не знали о том, что представляет собой советская жизнь с ее серостью и безнадежностью, идеологическим принуждением. Мы считали, что молодое поколение вырастет другим, более толерантным, ориентированным на свободу, права человека и рынок.

Мы собирались периодически замерять происходящие изменения. Через каждые четыре-пять лет мы повторяем опрос по одной и той же анкете. В 1994-м и тем более в 1999-м оказалось, что гипотеза об уходе советского человека не подтверждалась, и он продолжает воспроизводиться.

Тогда мы начали задумываться: а что, собственно, удерживает его? Если отвечать развернуто, то история этой футуристической идеи связана с началом ХХ века. Она гласила, что наступает новый век, приходит новый человек, рациональный, с совершенно новым отношением к жизни. Ее подхватили большевики и стали реализовывать при помощи систем образования, идеологического воспитания, организации партии и государства, общественных институтов, которые и формировали этого индивидуума.

Попытка впервые описать, что из этого получилось, предпринималась, конечно, уже позднее. Она принадлежит немецкому публицисту Клаусу Менерту — человеку, родившемуся в России, внуку владельца кондитерской фабрики «Эйнем» (в советское время — «Красный Октябрь»). Он много раз бывал в СССР и попытался описать то, что увидел. В 1957 году вышла его книга «Советский человек», в которой он попытался представить себе этот сложившийся феномен. После этого появились еще работы, но они были либо идеологические, как у Георгия Смирнова, либо пародийные, как у [Андрея] Синявского, [Петра Вайля и Александра] Гениса. Но что они пародировали? Не этого человека, а лозунг, идеологический проект. Эмпирических работ не было.

Те данные, которые получили мы в этих исследованиях, говорят о довольно интересной конструкции человека, адаптировавшегося к репрессивному государству, научившегося жить с ним, и это чрезвычайно важно. Это человек, идентифицирующий себя с государством, империей, но в то же время понимающий, что государство его всегда обманет, будет эксплуатировать. Он понимает, что это система насилия, и поэтому всегда старается выйти из-под ее контроля.

Это человек лукавый, двоемысленный, чрезвычайно настороженный, потому что эта система сопровождает его всю жизнь, прошедший через невероятную ломку и мясорубку. Поэтому он достаточно циничный, доверяющий только самым близким, находящимся на очень короткой дистанции, недоверчивый, боящийся всего нового и в то же время внутренне агрессивный. Астеничный, неспособный прилагать усилия в течение длительного времени, но склонный к импульсивным действиям, рывку. Идеологическая проекция этого феномена «рывка» представлена в массе фильмов позднего советского времени (например, «Коммунист»).

Но по сути своей «человек советский» ориентирован исключительно на физическое выживание — и его собственное, и близких. Поэтому, если говорить о морали — как она понимается в современной европейской культуре, как некое продолжение христианской традиции (контроля над собственным поведением, исходя из факта конечности жизни), — ее как таковой у него нет.

Духовность

Анатолий Голубовский:

Я бы не стал отрицать того, что духовность существует, но и определение ей давать бы не торопился. Духовность — это глубоко индивидуальная история, которая связана с некоторым духовным миром и с попыткой самоопределения в пространстве определенных ценностей.

Насколько мы духовны? Буквально недавно горел собор Парижской Богоматери в Париже. Когда тысячи людей встают на колени и молятся неподалеку, это производит впечатление людей, причастных к неким духовным ценностям. Фейсбучный же народ, пытающийся возложить ответственность за то, что случилось на мусульман и президента Макрона, скорее всего, еще не определился в пространстве.

Также не определились в нем люди равнодушные и циничные, которых много у нас. Те самые люди, о которых говорил Лев Дмитриевич, озабоченные прежде всего, по понятным историческим причинам, проблемами выживания себя и своей семьи. Наше общество, объявлявшееся идеалом коллективизма, на самом деле было предельно атомизировано, для него главной ценностью и моральным императивом был [императив] лагерный — «ты умри сегодня, а я завтра», когда можно идти на любые компромиссы ради выживания.

Возвращаясь к вопросу о том, почему мы вдруг так озаботились традиционными ценностями, — тут есть очень много разных объяснений. Первое связано с тем, что в начале 2000-х годов появилась необходимость показать преемственность нынешней власти к той, которая была раньше.

Но эта мысль должна была на что-то опираться, и тогда возникла концепция, закрепленная в моем любимом документе «Основы государства и культурной политики», заключающаяся в том, что здесь, в России, своя особая цивилизация. Не иудео-христианская, не какая-то другая, а именно такая, и в которой есть, в силу ее особенности, какие-то особые российские ценности. Все это нужно было для того, чтобы мобилизовать народ. И культура впервые со сталинских времен стала главным мобилизационным инструментом.

Когда готовился этот документ — совершенно непонятного статуса; не закон, не указ, не какая-то программа, — начались попытки сформулировать список этих традиционных российских ценностей. И тут нашла коса на камень. Был и один, и другой вариант… Чиновники, бюрократы — не искусствоведы, не культурологи, не социологи — пытались составить этот список, и у них ничего не получалось, выходили какие-то общечеловеческие ценности. Потом в одном из списков попалась ценность «целомудрие». У нас есть такие традиционные ценности, как уважение к государству, семейные ценности и целомудрие… Что за ценность такая? Вопрос спорный.

Тогда они решили не заморачиваться с перечнем этих традиционных российских ценностей, а просто говорить, что они есть. И когда нам что-то не понравится (например, опера «Тангейзер»), мы просто объявим, что оно не соответствует этому документу. В чем? Не соответствует, вот и все.

Таким образом, совершенно не заботясь о том, чтобы действительно дать обществу какие-то новые ценности (и это действительно не было сделано в начале 90-х годов, когда мы все разрушили), они решили использовать этот концепт в целом.

«Светлое прошлое»

Лев Гудков:

Демократия — это общество, развернутое в будущее через конкуренцию партий, выдвижение целей, которые можно достичь, постановку программ национального развития. Соответственно, это идея о представительстве разных групп общества через выборы, легитимности и достоинства отдельного человека. Наш нынешний режим развернут в прошлое, он пытается легитимизировать свое состояние через апелляцию к мифическому, никогда не существовавшему прошлому.

Тысячелетней России никогда не было — не в плане территории, а в культурном, языковом, социальном планах. Вы бы не смогли понять, что говорит человек не только XVI, но и XVII века. Существовал очень сложный меняющийся социальный механизм, и говорить о некоем единстве тут очень трудно. И здесь можно только постулировать, что у нас было великое прошлое.

Главная ценность, которая постулируется сейчас, — это единство власти и народа, приоритет государственных интересов. Соответственно, это постановка власти в положение, когда она не отвечает перед населением, не представляет его интересы, она заботится о величии державы. Следствием этого является девальвация индивидуальной жизни. Отсюда возникает идея самопожертвования, аскетизма, преданности, особой духовности. А духовность тут необходима для того, чтобы оправдать свое самопожертвование ради государства или каких-то фиктивных ценностей.

Поэтому апелляция к «светлому прошлому» является необходимым условием для легитимации вертикали власти и существования подконтрольного общества, защищающее себя от всякой критики, анализа и прочего. Поэтому любое утверждение самоценности отдельного человека, его субъективной жизни, вызывает раздражение и сомнение в лояльности власти. Отсюда идея традиционной семьи и прочего подобного.

Анатолий Голубовский:

Государство оказывается абсолютной ценностью. Более того, именно оно и его институты оказываются источниками и духовности, и морали. Но они складываются не органично, а значит, должны быть где-то кодифицированы — скажем, в «основах государственной культурной политики».

Постоянное обращение к прошлому является и обращением к тем его свидетельствам, документам, в которых вроде бы были какие-то ценности. Например, к «Моральному кодексу строителя коммунизма». «Это же прямо Нагорная проповедь Христа, увидите эти два текста и не найдете отличий». Но если вы возьмете эти два текста, то поймете, что у них нет вообще ничего общего. Федор Бурлацкий написал этот «моральный кодекс» за пару часов, после большой пьянки, когда поступило соответствующее указание от Никиты Сергеевича Хрущева в 1951 году. Там были действительно прекрасные вещи, которые все знают прекрасно. «Один за всех, и все за одного!» — но откуда это? Это точно не Христос и не Моисей. Unus pro omnibus, omnes pro uno — был неофициальным лозунгом Швейцарской конфедерации.

Эта чеканная формулировка возникла где-то в середине XIX века, когда сложились официальные документы, описывающие то, как все должно быть в этом государственном образовании. А потом эту фразу прославил в романе «Три мушкетера» Александр Дюма, и никаких более серьезных источников у нее нет. Я пытался найти, готовился, думал, может чего-то упустил? Нет, не упустил. В 1986 году на XXVI съезде КПСС «Моральный кодекс строителя коммунизма» изъяли из программы партии, остались только тезисы о «моральном развитии».

И вот нам говорят: давайте-ка вернемся к этому самому кодексу — и частично так и происходит. А ведь если брать суть христианства (по крайней мере, такую, которая описана в Нагорной проповеди), то это непротивление злу насилием. «Блаженны нищие духом» — это совсем не «Моральный кодекс строителя коммунизма».

Народ страдальцев

Лев Гудков:

Как люди в наших опросниках описывают себя? Мы спрашиваем их: какими словами вы описали бы себя, россияне? Отвечают: мы простые, терпеливые, гостеприимные, миролюбивые, добрые. Здесь очень важны два слова: простые и терпеливые. Простые — это значит прозрачные. Но для кого? Терпеливые — к чему? Что за сила заставляет нас терпеть и страдать? Это становится главной характеристикой нас как общности. Мы — народ страдальцев.

Это важнейшие характеристики, приукрашивающие себя, компенсирующие свое чувство зависимости и неполноценности. Неполноценности не в смысле недостатка чего-то, а в смысле недооцененности, униженности, уязвимости перед властью.

У нас есть целый набор таких самоописаний. Немцы, скажем, описывают себя совершенно по-другому: дисциплинированные, трудолюбивые, держащие свое слово, чистоплотные, спортивные, энергичные, воспитанные и прочее. У нас список совершенно другой.

Хочу одно заметить: советский человек — это не этническая характеристика. Точно такие же характеристики, которые мы получали на опросах по всему бывшему СССР, воспроизводятся в исследованиях других социологов. Скажем, в работах польского социолога Ежи Мачкова описываются точно такие же характеристики в Восточной Германии, Польше и Чехии.

Но все же некоторые отличия есть, как мне кажется. Потому что даже в некоторых частях Западной Украины, которые не были под властью Российской империи, все устроено несколько по-другому, да и в Прибалтике тоже. Россия пережила беспрецедентный в истории цивилизации уровень насилия по отношению к личности, в особенности в первой половине ХХ века, и это насилие продолжалось даже во времена оттепели. Короче говоря, это очень сильно отразилось на характеристиках «хомо советикус». Абсолютно ненормативные вещи воспринимаются обществом как норма. Общество очень быстро все забывает — уровень советского гипернасилия приучил его к тому, что никто не распоряжается своей судьбой.

Мы «простые, добрые, гостеприимные», но на вопрос, проходящий через целый ряд международных исследований, о том, можно ли доверять большинству людей, 80 процентов утверждают, что нет. Мисс Марпл говорила, мол, я, когда вижу человека, отношусь к нему плохо и обычно не ошибаюсь.

Скажем, в скандинавских странах картина абсолютно иная. Там люди — от 70 до 80 процентов — говорят, что людям и институтам можно доверять, так как они сами включены в эти отношения, эти институты подконтрольны им. У нас ситуация резко отличается. Мы находимся в нижней, крайне неблагополучной, трети списка стран: Доминиканская Республика, Чили, Филиппины… В общем, стран, прошедших через этнические или конфессиональные социальные конфликты, поэтому тут с доверием очень сложно. Кстати говоря, там степень включенности в общественные организации на порядок выше, несопоставимо с нашей.

Наше общество фрагментировано. Оно состоит из ячеек, в которых существуют «зоны повышенного доверия», и к этому приплюсовывается полное нежелание участвовать в общественных делах.

Соборность

Анатолий Голубовский:

У меня есть на этот счет квазисоциологическая теория, связанная с дефицитами, которые существуют в современном обществе и были изъяты из сознания в советские времена таким гипернасильственным методом, и которые одновременно являются главным достижением иудео-христианской цивилизации. Это дефицит рефлексии, дефицит эмпатии и дефицит солидарности.

Дефицит рефлексии — это когда ты не задумываешься и не рефлексируешь по поводу чего-либо, как это происходит в традиции иудео-христианской цивилизации. Дефицит эмпатии, сочувствия, понимания страданий близких... В общем, понятно, какие у этих явлений цивилизационно-религиозные истоки.

Здесь же — какая там эмпатия? Четыре миллиона доносов — очень преувеличенная цифра, как об этом свидетельствуют, например, последние исследования «Мемориала», но тем не менее. Действительно, кризис доверия, а за ним и эмпатии — об этом сейчас только и говорят.

Наконец, дефицит солидарности. Пресловутая российская соборность — это ведь не совсем солидарность. Солидарность — это когда люди объединяются для какой-то общей цели или для противостояния чему-то. И, конечно же, существует дефицит самоорганизации — это самое страшное и в культуре, и где угодно.

Лев Гудков:

По отношению к репрессиям у нас существует такая вот коллизия: нельзя не признать, что Сталин самолично виновен в гибели миллионов людей. Но с другой стороны, из этого должно следовать признание его государственным преступником, убийцей, а это полностью противоречит идентичности себя как советского человека и признанию сакральности государства! Поэтому возникает интеллектуальная прострация, ступор и неспособность к моральной оценке прошлого, рационализации, осмыслению его.

Большинство людей говорит: «Хватит об этом, давайте перестанем разбираться в прошлом, кто прав, кто виноват, — пострадали все». Или же работает другой очень важный механизм — преуменьшение масштабов репрессий.

Декоммунизация

Лев Гудков:

Крах одной институциональной системы не значит, что все остальные системы рухнули. Система образования, суд, полиция, армия — практически не изменились, и это придало устойчивости и обеспечило некую преемственность и воспроизводство идеологических стереотипов, репрессивных и правовых практик. Говорить, что в какой-то момент все переменилось, — интеллектуальная ошибка.

Дело не в том, какие возникают романтические представления, либеральные ценности, прозападные установки, стремление к демократии. Важно то, что делают с ними имеющиеся институты, как они ломают людей, заставляют приспосабливаться. Этот эффект описан в русской литературе в романе «Обыкновенная история» и очень хорошо разобран Салтыковым-Щедриным. Здесь, конечно, несколько другие сюжеты, но ломка человека с точки зрения блокирования процессов дифференциации, социального многообразия, закрепления его, чрезвычайно важны.

Именно поэтому я бы говорил о том, что мы имеем дело с явлением вторичного или возвратного тоталитаризма в определенных чертах. Конечно, это не похоже на сталинский режим, но институциональная система в каких-то отношениях воспроизводит его, и это надо понимать.

Анатолий Голубовский:

Очень важным фактором воспроизводства «хомо советикус» является та символическая политика, которая никак не велась в 90-е годы и активнейшим образом ведется в 2000-е годы: возврат советского гимна, Ленин на главной улице каждого города… Это чрезвычайно важная идеологическая среда, в которой живет человек, каждый день по ней ходит и не сознает ее. Но она при этом воспроизводит в нем «хомо советикус». Это не всегда можно измерить, но это происходит.

Лет пять назад было возвращено звание «Герой Труда», которое было в 1931 году принято в СССР («Герой Социалистического Труда»). Нет ничего более странного, чем это звание. Какая связь между трудом и героизмом? Никакой. Стаханов — который, кстати, не получил это звание при жизни, только посмертно, — известно, как совершил свой «подвиг». Герой Труда — это абсолютный нонсенс. И возврат этого звания, безусловно, на символическом уровне — очень мощный возврат к «хомо советикус».

Я считаю, что в стране должна произойти реальная декоммунизация, хотя бы на символическом уровне. Во-первых, это признание по суду советского режима преступным, во-вторых — работа со всеми этими памятниками и прочей ерундой (это не обязательно их снос — возможно, перенос в музеи, куда угодно). Им действительно абсолютно не место на главных улицах городов. Памятники людям, которые повергли страну в чудовищную цивилизационную катастрофу, не могут тут стоять. Это чудовищный тормоз для выхода из состояния «хомо советикус», циничного, двуличного, апатичного.

Записал Михаил Карпов

Погиб при исполнении

Подмосковный правозащитник Грибов боролся не столько с коррупцией, сколько за правду. За это у нас и убивают

19 февраля 2019 Никита Гиринкорреспондент

11 февраля в селе Виноградове Воскресенского района погиб юрист-бессребреник Дмитрий Грибов. 48-летнего мужчину забили то ли арматурой, то ли битами возле дома его матери. …Корреспондент «Новой газеты» Никита Гирин рассказывает, как просто в России нажить врагов даже неконфликтному человеку, для которого закон выше понятий….:

https://www.novayagazeta.ru/articles/2019/02/19/79614-pogib-pri-ispolnenii?utm_source=push

Олег Хлевнюк  «Сталин. Жизнь одного вождя»

Annotation:

Споры о том, насколько велика единоличная роль Сталина в массовых репрессиях против собственного населения, развязанных в 30-е годы прошлого века и получивших название «Большой террор», не стихают уже многие десятилетия. Книга Олега Хлевнюка будет интересна тем, кто пытается найти ответ на этот и другие вопросы: был ли у страны, перепрыгнувшей от монархии к социализму, иной путь? Случайно ли абсолютная власть досталась одному человеку и можно ли было ее ограничить? Какова роль Сталина в поражениях и победах в Великой Отечественной войне? В отличие от авторов, которые пытаются обелить Сталина или ищут легкий путь к сердцу читателя, выбирая пикантные детали, Хлевнюк создает масштабный, подробный и достоверный портрет страны и ее лидера. Ученый с мировым именем, автор опирается только на проверенные источники и на деле доказывает, что факты увлекательнее и красноречивее любого вымысла.

https://www.e-reading.club/book.php?book=1036461

 Отстаем от США в духовности: Кудрин потянул за скрепы

Кудрин: Россия отстает от США и Европы в сфере духовности

Рустем Фаляхов 04.07.2019, 23:46

Россия отстает от США и Европы в сфере духовности. Ослабли отечественные скрепы и в российских семьях. Об этом заявил глава Счетной палаты РФ Алексей Кудрин, призвав «тянуться, чтобы стать лидерами». Хороший призыв, но власть сначала должна избавиться от собственного лицемерия, возражают оппоненты.

В семейных традициях и сфере духовности Россия не является лидером и отстает по всем параметрам. Об этом в четверг 4 июля заявил глава Счетной палаты Алексей Кудрин на заседании Совета при президенте РФ по реализации госполитики в сфере защиты семьи и детей.

«В вопросах духовных ценностей, сохранения семейных традиций мы пока не лидеры, надо тянуться, чтобы быть лидерами и примером в этих вещах», — считает глава Счетной палаты.

Кудрин предложил усилить психологическую поддержку в школах и поделить учащихся в зависимости от уровня их интеллектуальной подготовки, как, например, в Германии.

«Нужно дифференцировать детей по психологическому, физиологическому развитию, это общая практика в развитых странах. Позволяет индивидуализировать обучение», — уверен Кудрин.

Он полагает, что пока психологическая помощь в школах не соответствует вызовам, которые существуют. Кудрин отметил, что, по данным Минпросвещения, в последнее время количество школьных психологов увеличилось всего на одну тысячу, тогда как в России 42 тысячи школ, в каждой из которых нужно не по одному, а по несколько таких специалистов.

Репрессии в рамках духовности?

Кудрин также прокомментировал состояние патриотического воспитания в стране. Он посоветовал «для полноты и правды» вести анализ истории репрессий в России, изучать, почему вообще в стране с высокими идеалами стало возможно такое, когда миллионы граждан пострадали «в рамках наших же ценностей и традиций». Необходимо сделать все, чтобы это не повторилось, призвал Кудрин.

Он назвал тревожные цифры, свидетельствующие о деградации нации и лидерстве России в статистике саморазрушения.

«Тревожные цифры: детская смертность в России — на 1000 рожденных пять, но в Евросоюзетри, в Финляндии 1,7. К сожалению, стали лидерами и в другом печальном событии — на 100 браков 63 развода, а в Германии — 38», — заявил Кудрин.

Он отметил, что неблагоприятная ситуация сложилась и по количеству абортов — «на 1000 родившихся обгоняем США в два раза, Германию более чем в два раза».

Как сейчас обстоят дела с абортами, уточнила в ходе заседания президентского совета вице-премьер России Татьяна Голикова. Проблема абортов, подтвердила Голикова, действительно очень остро стояла в России в начале 2000-х годов.

Количество абортов в то время составляло 2,13 млн.

«Но сейчас это уже принципиально другие цифры. Если исключить медицинские показания, то это уже менее 600 тыс. (по итогам 2018 года)», — цитирует Голикову ТАСС.

Духовная нищета от нищеты материальной

Кудрин обозначил и проблему «детской бедности»: с 2013 по 2016 год она выросла с 19% до 26%. Кудрин пояснил, что ранее планировалось делать выплаты на первого ребенка всем семьям, но выплаты получают только на детей, родившихся в 2018 году и позже.

Это не новость, эксперты давно бьют тревогу по поводу того, что именно семьи с несовершеннолетними детьми — самые нищие. И чем больше детей, тем хуже материальное положение такой семьи даже при работающих родителях. В неполных семьях и вовсе ситуация катастрофическая. Но официальная статистика это не показывает, что дает возможность власти уклоняться от решения этой проблемы.

Только в этом году правительство решило наконец-то повысить пособие на ребенка с полутора до трех лет — с позорных 50 рублей до 10 тысяч рублей. Размер пособия не менялся с 90-х годов прошлого века. Кстати, правительство и здесь сэкономило.

Новые пособия получат не все семьи с детьми этого возраста, а только нуждающиеся. К этой категории отнесены семьи, чей доход не превышает два прожиточных минимума на взрослого человека.

На заседании Совета в Кремле спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко сфокусировала свое внимание на опасном для детей «яде античеловечности» в интернете. Интернет — это «паутина, в которую попадают доверчивые детские души», а потому необходимо противодействовать существующим опасностям, используя «социализирующий, воспитательный потенциал цифровых технологий».

Народу — воду, а сами пьют вино

В последнее время Кудрин все чаще делает жесткие заявления. В июне глава Счетной палаты заявил, что около 12,5% млн россиян находятся за чертой бедности. Это около 20 млн человек. «Бедность в стране стала позором», — заявил Кудрин, предупредив о надвигающемся «социальном взрыве». Позднее он пояснил, что не прогнозировал никаких протестов, однако отметил, что многие могут быть обеспокоены сокращением своих доходов.

На предупреждение отреагировал Кремль. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что в Кремле не согласны со словами главы Счетной Палаты о возможном социальном взрыве. Проблема снижения доходов населения есть, однако не стоит гипертрофированно и слишком эмоционально оценивать эту проблему, заключил Песков.

Президент Владимир Путин дает понять, что снисходительно относится к обличительным заявлениям Кудрина. Во время «прямой линии» Путин, отвечая на вопрос про командную экономику, заметил, что в России почти не осталось «экономистов из 90-х», однако затем вспомнил Кудрина.

«Перековался, дрейфует в сторону Глазьева», — сказал Путин, имея в виду академика РАН и своего советника по региональной политике Сергея Глазьева.

Кудрин благодушный настрой главы государства поддержал. Он сфотографировался с Глазьевыми разместил снимок у себя на странице в фесбуке. Глазьев и Кудрин стоят на фото вместе и улыбаются, как давние друзья. И подписал фото: «Придрейфовал».

Комментируя тезис Кудрина об отставании России в духовности от западных стран, научный руководитель Института экономики РАН Руслан Гринберг сообщил «Газете.Ru», что во времена «правления» Кудрина, экс-министра финансов, ситуация с духовностью была не лучше. И раньше с этим тоже обстояло все не благополучно.

Еще при советской власти нам внушали, что Родина — бедная, но духовно богатая. И ставили задачу догнать и перегнать Америку, но ничего не вышло.

«На самом деле россияне не лучше и не хуже. Но деньги в нынешней России стали богом. У власти же одно лицемерие сменилось другим: чиновники, правящий класс пользуются всеми благами бездуховного Запада, покупают там яхты и виллы, а россиянам говорят о духовных скрепах и возрождении семейных ценностей, о сплочении нации. Проповедуют воду, а пьют вино», — заключает Гринберг.

https://www.gazeta.ru/business/2019/07/04/12476719.shtml

Идеологический хаос: почему наши скрепы хуже западных

Почему Россия живет в идеологическом хаосе

«Газета.Ru» 05.07.2019, 11:48

Глава Счетной палаты Алексей Кудрин вдруг заговорил о «скрепах». Да еще и в свете отставания России от США и ЕС в развитии духовных ценностей. В риторике одного из статусных либералов страны это новые нотки. К чему бы это?

…Вообще-то все, про что он говорил, это не совсем про ценности. Это больше про социальную политику. И не только социальную. Которая во многом формирует эти самые скрепы и ценности, в том числе семейные. Конечно, бедные люди могут претендовать (особенно с помощью официальной пропаганды, формирующей соответствующие идеологические клише) на то, что именно они более духовные, в отличие от «Гейропы» и «бездуховных америкосов».

Но именно бедность является подчас главной причиной семейного неблагополучия и, как следствие, высокой доли разводов и абортов. А вовсе не число однополых браков и недостаток церквей на квадратный километр.

И в этом смысле бедность, в том числе «детская бедность» — а рождение ребенка, а особенно двух или трех детей, как правило, резко снижает материальный статус даже до той поры вполне благополучных семей — лечится, прежде всего, активной и адресной социальной политикой. А не запретом пропаганды гомосексуализма и блокировкой неугодных сайтов, не строительством храмов, не массовым пришествием священнослужителей в школы и даже не уроками патриотизма, — это все может служить лишь дополнением, важным, но лишь дополнением.

По сути, Кудрин ведь говорит о провале социальной политики правительства, но облекает это немного в иносказательную форму. Эта форма намекает, что либерализм и правда мертв и дрейфует в более тихую гавань — богоспасительные ценности околоцерковных деятелей, ярким представителем которых является, например, недавно арестованный, но отличившийся насаждением этих самых ценностей Василий Бойко-Великий. Какой-то идеологический хаос и крах.

Рассуждения про «ценности», конечно, не ассоциируются с неприятными пророчествами про «социальный взрыв», и опровергать их тоже труднее. В отличие от бюджета, уровня бедности, протяженности дорог «скрепы» невозможно обсчитать, но так выгодно их «улучшать».

А по прошествии пары-тройки лет вполне можно отчитаться о росте скреп хоть на сколько угодно процентов — в отличие от США и Европы. Инвестиции в скрепы можно заменить инвестициями в основной капитал — и это будут самые выгодные вложения!

При этом примечательно, конечно, что такой завзятый либерал, как Кудрин, заговорил в последнее время местами в духе социалиста. Но это свидетельство не столько «левого поворота» в отечественном либерализме, сколько признание вполне очевидной для «мейнстрима» современной экономической (и не только экономической, но и политической) мысли о том, что массовая бедность наряду с растущим социальным неравенством и размыванием «среднего класса» являются мощнейшими тормозами на пути экономического развития и прогресса. При этом, в своих крайних проявлениях, эти процессы ведут не просто к застою и все большему отставанию нации от передовых стран мира, но и к деградации государственных и общественных институтов (таких, как семья в том числе). К цивилизационному упадку, по большому счету.

…Или когда же тот же Кудрин рассуждает о том, что «в вопросах духовных ценностей, сохранения семейных традиций мы пока не лидеры, что надо тянуться, чтобы быть лидерами и примером в этих вещах», а также о том, что в рамках патриотического воспитания необходимо «вести больший анализ истории репрессий в России», то он, конечно, тоже немножко недоговаривает. «Изучать, — говорит он, — почему в стране с высокими идеалами стало возможно, что сотни тысяч, миллионы людей пострадали в рамках наших же ценностей и традицией».

Постойте, но ведь это уже не столько даже про экономику, сколько про политику. Про оправдание и даже идеализацию сталинизма и советского строя вообще. Про культ силы и милитаризма. Про внеэкономическое принуждение как двигатель «модернизации». Да много чего там еще подразумевается в контексте нынешнего российского общественного дискурса. Но ведь сказав «А», надо тогда говорить и «Б». В частности, о роли силовых структур в современной экономике, их неподконтрольности обществу, о превращении их порой в «самостоятельные хозяйствующие субъекты», притом диктующие, навязывающие свои «ценности» остальному обществу. Которое воспринимает пойманных с поличным (возможно, случайно) «полковников захарченко» как новых «хозяев жизни». И для многих именно они становятся «ценностными ориентирами». Вот, мол, как надо устраиваться в этой жизни.

Что-то ведь давно не так в нашей общественно-политической жизни, согласитесь. Слишком много вранья. Слишком много чиновничьей спеси и откровенного хамства по отношению к «плебсу». Слишком далеко и высоко оторвались «слуги народа» от своего «хозяина» — с его «жалкими» (по их меркам, — их, которые кого ни возьми — все как один миллионеры при формально скромном государственном довольствии) чаяниями, нуждами и «убогими» просьбами. Которые, увы, не все можно удовлетворить быстро и просто, поскольку «Прямая линия с президентом» бывает только раз в году, и во время этих нескольких часов наведения порядка и справедливости только президент и может это все порешать.

Так что о чем вы, Алексей Леонидович? Как можно всерьез рассуждать о том, что мы «по семейным скрепам» должны догнать и перегнать Америку, если многие представители правящей элиты, которая во многом, по идее, и должна отвечать за формирование ценностей в стране, связывает будущее своих детей и семей с «тлетворным Западом», а свои самые сокровенные «скрепы» — бабло — так и вообще держит в офшорах. Потому что тут могут отобрать, наехав, разорив, сфабриковав уголовное дело, посадив. Как с этими «скрепами» и этими «семейными» ценностями быть? Где «семья» — это еще и «мафия»

https://www.gazeta.ru/comments/2019/07/05_e_12478033.shtml

Зов Чемодановки: куда мы вернемся с гибридной войны

21.06.2019, 09:46

Семен Новопрудский о том, почему внешняя политика не заменит нам внутреннюю

Когда пензенский губернатор на чистом русском губернаторском (это когда смысл каждого отдельного слова понятен, а смысл любой фразы — не очень), объяснял народу, что драку русских с цыганами в селе Чемодановка устроили на американские деньги «агенты Госдепа», он не лгал. Он честно следовал генеральной линии.

Как минимум пять лет в России происками внешних врагов принято объяснять все внутренние проблемы. Но так больше не получится.

В Екатеринбурге горожане протестуют против строительства храма в конкретном сквере в центре города и, кажется, добились переноса стройплощадки… На забытой богом и людьми железнодорожной станции Шиес на границе Архангельской области и республики Коми несколько месяцев идет бессрочная акция протеста против строительства мусорного полигона… Журналист Иван Голунов с подачи МВД становится на несколько дней в июне одним из самых упоминаемых людей в России. В социальных сетях и публично его поддерживают тысячи людей, а уголовное дело против него прекращают за считанные дни — когда у нас такое было… (Тут правда особо обольщаться не стоит: едва ли получивший официальную государственную защиту корреспондент сможет теперь заниматься независимыми журналистскими расследованиями, чего, собственно, и добивались заказчики сфабрикованного уголовного дела. Нельзя быть под защитой государства и «копать» под него).

Три главных темы вопросов, поступивших на «прямую линию» президента от граждан — образование, пенсии и медицина. А не Украина, Америка и Сирия, как можно было бы подумать, если смотреть российское телевидение и ничего больше.

Что вообще происходит?

Это пока не пробуждение спавшего крепким геополитическим сном больше пяти лет российского общественного самосознания. Это и не новый приход в Россию «большой политики» или тем паче «болотных протестов» конца 2011 года. Это признаки начала неизбежного процесса возвращения россиян к домашним проблемам с «диванной» гибридной войны, в которую погрузила их машина пропаганды.

Пожалуй, есть две основные причины, по которым россияне явно начали гораздо более бурно реагировать на внутренние проблемы.

Во-первых, самое затяжное не только в этом веке, но и вообще с момента распада СССР, включая «лихие 90-е», падение доходов населения. Уже даже традиционно осторожный в словах глава Счетной палаты, экс-министр финансов Алексей Кудрин в программе «Познер» на Первом канале заявил, что не исключает социального взрыва из-за роста числа бедных в стране. Большинство россиян все еще не понимают причинно-следственной связи между нашей внешней политикой, войной санкций и пустотой в кошельках. Но эта пустота все равно никак не заполняется.

Вторая причина — элементарная перекормленность людей внешней политикой. Проще говоря, чужими проблемами. По крайней мере, с весны 2014 года мы живем в условиях очевидного, вопиющего, нелепого доминирования в публичной повестке государства внешнеполитических тем. Даже в разгар недавнего Петербургского международного экономического форума в тройке самых упоминаемых в российских СМИ персон, по данным «Медиалогии», значился президент Украины Владимир Зеленский. А, например, находившийся в эти дни в России с официальным визитом председатель КНР Си Цзиньпин — не значился.

Многим людям в России уже поднадоело шесть лет подряд каждый божий день чуть ли не из каждого утюга слышать, как мучительно умирала Украина при Порошенко, а теперь не менее мучительно умирает при Зеленском. Ну, умирает и умирает. Нам-то что? Мы от этого живее точно не становимся. Большинство россиян крайне мало волнует, как там в Сирии поживает Асад и как — «исламисты». И Алеппо от Идлиба это большинство тоже как-то не очень отличает. И Гондурас (то есть, простите, Венесуэла) у нас «не чешется».

Нам бы тут, у себя разобраться, как менять свою жизнь из-за повышения пенсионного возраста на пять лет — это ведь совсем другая реальность и жизненная стратегия для миллионов людей. Как учить детей. Как лечить больных. Как зарабатывать деньги, наконец.

По данным апрельского опроса фонда «Общественное мнение», 44% россиян в принципе не интересуются внешней политикой. При этом среди россиян в возрасте от 18 до 30 лет таких не интересующихся — 73%. Почти три четверти. А среди тех, кому больше 60 лет, наоборот, 73% следят за внешней политикой. Это советские люди, привыкшие каждый день в 21.00 смотреть программу «Время» и жить в парадигме «великой державы», которой в принципе нет дела до бытовых проблем конкретного человека. Но этих людей будет становиться все меньше по чисто биологическим причинам.

При этом в активную жизнь вступают постсоветские поколения россиян, которые привыкли жить при смартфоне и соцсетях, при открытости России миру. Они не очень понимают, что такое абстрактное «величие нации» и почему оно должно заменять деньги, карьеру, колбасу, свободу передвижения. «Их» страна не распадалась у них на глазах. Им не на что питать обиду и реваншистские настроения. Они родились уже в постсоветской России.

Как минимум по двум этим причинам – из-за растущей затяжной (для многих и вовсе кажущейся беспросветной) бедности и отсутствия у молодых поколений доминирующего интереса к внешней политике как таковой —

отвлекать наших людей «украинами-америками-венесуэлами» от падения доходов, повышения пенсионного возраста, проблем медицины и образования столь же эффективно для рейтингов власти, как это было в 2014 году, больше не получится.

Понятно, что процесс возвращения нации с этой гибридной войны может сильно затянуться. Тем более что государство пока объявлять демобилизацию вроде не намерено. А при других раскладах, наоборот, может оказаться стремительным и внезапным. В 1984 году тоже почти никто не ожидал, что в 1985-м начнутся перестройка и гласность. Но есть гораздо более важный вопрос — куда именно мы вернемся. В какую Россию?

В каком-то смысле мы возвращаемся даже не в 2013 год (это пока нереально хотя бы из-за войны санкций, которой тогда не было даже в страшных фантазиях, и доллар по 32 рубля мы тоже едва ли когда-нибудь еще увидим), а в 1991-й. Потому что главный политический вопрос в России так и не решен с момента ее образования на месте СССР. Это вопрос о нашей национальной идентификации. О том, что такое Россия на политической карте мира. И кто такие мы, россияне.

Главная линия выбора — между национальным государством, замкнутым на внутренних проблемах, и квазиимперией, симулякром СССР, который до последнего вздоха пытался быть ведущей мировой державой. Нам кажется, что в последние годы мы отчетливо склонились ко второму варианту. Но это иллюзия. Страна с постоянно сокращающейся долей в мировой экономике (уже менее 2%), с уменьшающимся количеством носителей ее государственного языка (русский рискует выпасть из первой десятки главных мировых языков) не сможет стать великой империей. Даже если забыть, что великой империей, диктующей другим правила жизни, в современном мире не может быть ни одна страна. «Кишка тонка» у всех. И ядерное оружие не поможет — оно годится только для уничтожения или устрашения.

Чтобы начать строить полноценное эффективное национальное государство, России мало отказаться от имперских притязаний. Надо еще понять, каким именно мы хотим видеть это государство. Многонациональной демократической республикой или «царством традиционных ценностей», «Россией для русских»? Сателлитом Китая или полноценной независимой страной, лавирующей между Востоком и Западом? К слову, попасть в зависимость от Китая для России гораздо реальнее, чем от Запада, которому мы не очень-то и нужны.

Все, что мы видим в последние пять лет — не решение «вопроса о России», а попытка отложить его на неопределенный срок, упаковать пустоту в имперскую обертку. Встать с колен недостаточно — надо еще знать, куда мы хотим идти и как ходить. Не слишком умно много думать о том, что там не так в чужих домах, если у самих крыша протекает, стены потрескались, обои отклеиваются. Эпоха успешных оптовых продаж народу наших внешнеполитических побед явно заканчивается. Пора возвращаться домой, делать генеральную уборку и укреплять несущие стены.

Так что собираем чемоданы — и в Чемодановку!

https://www.gazeta.ru/comments/column/novoprudsky/12425281.shtml

СЛОВО О ЗАКОНЕ И БЛАГОДАТИ

 МИТРОПОЛИТА  Киевского  ИЛАРИОНА

 О ЗАКОНЕ, ДАННОМ ЧЕРЕЗ МОИСЕЯ, И О БЛАГОДАТИ И ИСТИНЕ, ЯВЛЕННОЙ ИИСУСОМ ХРИСТОМ, И О ТОМ, КАК ЗАКОН МИНОВАЛ, А БЛАГОДАТЬ И ИСТИНА НАПОЛНИЛА ВСЮ ЗЕМЛЮ И ВЕРА РАСПРОСТРАНИЛАСЬ ВО ВСЕХ НАРОДАХ ВПЛОТЬ ДО НАШЕГО НАРОДА РУССКОГО; И ПОХВАЛА ВЕЛИКОМУ КНЯЗЮ НАШЕМУ ВЛАДИМИРУ, КОТОРЫМ МЫ БЫЛИ КРЕЩЕНЫ; И МОЛИТВА К БОГУ ОТ ВСЕЙ ЗЕМЛИ НАШЕЙ

http://old-ru.ru/02-2.html

ПРОБЛЕМА СПРАВЕДЛИВОГО УПРАВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВО

Балюшина Юлия Львовна

Аннотация. 

В статье проведен анализ представлений древнерусских мыслителей (Иллариона, Даниила Заточника и Владимира Мономаха) о справедливом управлении обществом. Показано, что справедливость на данном этапе развития философской мысли связывалась с категорией "правды" и морально-нравственным обликом правителя, его личностными качествами, воплощалась в гуманизме и заботе правителя о своих подданных; юридические законы понимались как производные от "правды", божественных заповедей и велений совести. http://www.gramota.net/materials/3/2014/4-1/6.html

Любовь из-под дубинки

31.07.2019, 14:22

Семен Новопрудский о том, почему поддерживать власть в России все труднее

….текст явно неглупого, интеллигентного мужчины. Тот пишет, что да, видит вокруг много несправедливости. Но он против тех, кто против власти, потому что хочет жить обычной жизнью. Тихо делать свою работу. Ходить в любимые театры и кафе. Слушать любимую музыку. Что его душевных сил хватает только на то, чтобы думать своих близких. По-человечески очень понятная позиция. (Особенно мне, всегда считавшему, что частная человеческая жизнь важнее общественной и, главное, важнее любого государства и его всегда абстрактных «интересов»). Только зачем этому человеку озвучивать такую позицию? Хочешь жить молча, незаметно, не отсвечивая, не привлекая внимания – так и живи молча. Зачем это афишировать? Значит, есть какие-то сомнения в собственной правоте. Значит, что-то его гложет. Что-то похожее на совесть.

Знаете, как называется правящая партия в России? Нет, не угадали, не «Единая Россия». У нее нет никакой реальной власти, идеологии и даже уверенности в собственном будущем. Она, в отличие от КПСС, ничего не строит даже на словах.

Реально нашей страной правит самая многочисленная партия - Партия безразличных. В ней автоматически состоят десятки миллионов человек, которые всегда голосуют за любое начальство, молча поддерживают (даже если за глаза и матерят на кухнях) любое начальственное действие и которым, по большому счету, безразлично, что происходит в стране.

Этих людей можно понять и даже простить. Они — жители или дети жителей только что, каких-то 30 лет назад, распавшейся страны, основанной на несбыточных идеалах всеобщего равенства, полной и окончательной социальной справедливости. Но если прежние идеалы были проданы и преданы, если расхождение между словом и делом оказалось размером с гигантскую пропасть, в которую почти моментально обрушилась та самая страна, есть ли основания верить в какие-то идеалы сейчас?

На тоску россиян по величию державы (чтоб все нас боялись!), на разочарование обывателей в любых идеалах как раз и сделала основную ставку нынешняя российская власть.

Только жить без идеалов, особенно если одним от такой жизни почему-то перепадают дворцы и миллиарды, а другим не хватает на одежду и обувь, и с трудом — на еду, оказывается, как-то не прикольно.

Публичные попытки людей объясниться и объяснить, почему они за или против власти после митинга 27 июля - это персональные заявления о выходе из Партии безразличных. Чем больше будет таких попыток, тем лучше.

Разумеется, те, кто против действующей российской власти, могут быть деморализованы. Им за 20 лет не удалось ни поменять, ни изменить эту власть к лучшему. Но и у тех, кто за власть, все больше оснований чувствовать себя деморализованными.
Как объяснить себе - именно себе, если включить мозги и не отключать совесть – почему, собственно, ты должен поддерживать эту российскую власть? За что, за какие такие цели и ценности ты на ее стороне? За новую виллу придворного спецпропагандиста на озере Комо? За новый миллиард долларов у очередного фигуранта рейтинга российских миллиардеров? За повышение пенсионного возраста? За Асада с Мадуро?

Аргументы насчет «проплаченного протеста» после массы случаев проплаченных митингов в поддержку власти и главное, при сравнении уровня жизни высших российских чиновников с большинством населения отпадают сами собой. В то, что Россией правят кристально честные аскеты-бессребреники, не верит, кажется, никто из пламенных сторонников начальства.

Остается универсальный аргумент, последний довод лоялиста: «ЛИШЬ БЫ НЕ БЫЛО ХУЖЕ». Или более пафосный и конспирологический его вариант — «оппозиция хочет ликвидировать Россию по заказу иностранных хозяев». Два раза в ХХ веке, по их логике, такое уже получалось: в 1917-м и 1991-м. Только вот мумия одного из главных таких ликвидаторов до сих пор преспокойно лежит на главной площади страны в именном мавзолее с надписью «Ленин». Причем большинство этих доморощенных конспирологов, а также руководители страны, которых они поддерживают, почему-то состояли в партии, основанной человеком, «ликвидировавшим Россию». Она КПСС называлась, если кто забыл.

Даже когда очевидно становится все хуже и хуже, большинство у нас до последнего боится «перемен к худшему». И так в России обычно происходит ровно до тех пор, пока вся прежняя конструкция государства не обрушится с шумом, треском, пылью и кровью. Оппозиция пока в российской истории мирным путем, с помощью выборов, к власти не приходила никогда. Власть у нас менялась либо революциями, либо по естественным физиологическим причинам.

В повседневной жизни моральный выбор - вполне естественная, даже рутинная вещь. Мы совершаем его много раз по разным поводам. Когда возникает новая любовь — по отношению к прежней и к детям, если они есть. Когда надо устроить ребенка в вуз, а он (ребенок) не тянет, или когда останавливает гаишник – выбираем, давать или не давать взятку. Когда хулиганы бьют девушку или старика - решаем, заступиться или пройти мимо.

Но необходимость делать моральный выбор в политике – аномалия, нечто из ряда вон выходящее, признак очевидного нездоровья государства. Потому что государство в идеале— наш слуга, сфера обслуживания. А от слуги нам только и надо, чтобы не обманывал, да не воровал.

В нормальной ситуации этот моральный политический выбор мы делаем на обычных выборах: тогда нет необходимости ни в покаянных, ни в обличительных постах в соцсетях. И, тем более, в «революциях достоинства». Потому что на твое достоинство государство не покушается.

Ты — гражданин. Ты приходишь на выборы и голосуешь за того, кого хочешь видеть во власти. Или, если таковых в избирательном бюллетене не обнаружилось – против тех, кого не хочешь.

Еще от морального выбора в политике людей в идеале должен избавлять закон. Точнее, равенство всех перед законом. Никакому министру не обязательно ездить на работу на велосипеде и летать «экономом». Но не воровать и не давать воровать приближенным — обязательно. Никакому депутату не обязательно жить бедно и скромно. Но не кичиться богатством и не объяснять народу, что повышение цен и падение доходов — это нормально, что надо просто меньше есть — обязательно.

Моральный выбор в политике возникает там и тогда, где и когда несправедливость уже просто колет глаза, а шансов хотя бы уменьшить ее, наказать тех, кто унижает тебя и нарушает закон, не остается.

Кстати, быть против власти совершенно не означает поддерживать какую-то конкретную оппозицию. Проблема в том, что быть против нынешней российской власти, при всей кажущейся политической безнадежности такой позиции, с чисто моральной точки зрения, легко и просто. А вот искренне (не от страха и не по долгу службы) публично поддерживать эту власть — какой-то особый род умения ничего не видеть, ничего не слышать, ничего не понимать и заставлять молчать в тряпочку свою совесть.

https://www.gazeta.ru/comments/column/novoprudsky/12545185.shtml

Тимоти Снайдер: Путин поддержал крайне правых, чтобы ослабить США и Европу (Estadão, Бразилия)

23.07.2019 Витор Маркеш (Vítor Marques)

…основные отрывки из интервью, которое историк дал «Эштадау» по телефону.

— Вы согласны с тем, что возвышение авторитарных правительств связано с экономическим кризисом, который тянется с 2008 года?

— Кризис оказал двоякое влияние. Во-первых, в разных частях мира восстановление после кризиса 2008 года произошло только у более состоятельных слоев, оно охватило далеко не всех. В Соединенных Штатах произведенные за последние годы богатства в большинстве своем сосредоточены в руках меньшинства. Если посмотреть на ВВП, создается впечатление, будто внутренняя экономика восстанавливается, однако в жизни простых людей никаких улучшений за последние десять лет не произошло. Во-вторых, есть и более глубинная проблема. В ответ на вызовы 2008 года никто не предложил какие-то новые идеи или мысли. Никто не сказал: «нам необходимо переделать систему», «мы должны найти другой способ оправдания демократии помимо экономического роста». По-моему, основная проблема коренится в идеологии: у нас должны быть такие аргументы в пользу демократии, в центре которых — сами люди и то, как они могут изменить свою жизнь к лучшему. Это важнее, чем полагать, будто демократия автоматически ведет к экономическому росту, чего в реальности не происходит.

— В своей книге Вы рассматриваете отношения России и президента Владимира Путина с Украиной. Правомерно ли классифицировать российское вторжение на Украину в 2014 году как событие, положившее начало новой волне авторитаризма в мире?

— Я уделяю довольно много внимания Путину и российскому вторжению на Украину, потому что, на мой взгляд, это событие выявляет ряд основных проблем. Первая из них — это олигархия и доведенное до крайности неравенство в доходах. Путин — олигарх. Он и люди, составляющие его ближайшее окружение, контролируют большую часть российских богатств, а значит, перед ними встает проблема. Они вынуждены пользоваться авторитарными методами правления, но при этом объяснять своим гражданам, что в других странах жить еще хуже, отсюда внешнеполитический дискурс о том, что демократия в соседних с Россией странах и на Западе в целом работает не так уж хорошо. Вторым моментом, который типичен для отношений между Россией и Украиной, является то, как сегодня экспортируется авторитаризм. Пример России наиболее показательный, но собственная версия авторитаризма имеется у Китая, некоторые его проявления мы наблюдаем и у администрации Трампа. Третий момент характерен для России. Речь идет об использовании в собственных интересах «цифрового мира» — явлении, возникшем в 2014 году. Когда Россия вторглась на Украину в 2014 году, это была обычная война: туда были отправлены артиллерия, самолеты и войска, но, что гораздо важнее, это была информационная война, нацеленная на то, чтобы не дать людям разобраться в происходящем, менять ход дискуссий и заставить жителей западных стран думать совершенно по-иному. Этот метод оказался невероятно эффективным и, возможно, в будущем именно он станет главным способом ведения войны.

— Каково влияние цифровой войны и дезинформации в 21 веке?

— Благодаря интернету мы знаем друг о друге больше, чем привыкли знать. Однако многое из того, что мы знаем, связано с человеческими эмоциями, с чувствами людей. Если у вас есть деньги, если вы являетесь государством или крупной компанией, вы получаете возможность узнать, во что люди верят, чего они боятся, и использовать эту информацию. И это совершенно новое явление, поскольку перед нами нетрадиционные политические акторы, участвующие в политических кампаниях. В итоге те страны, которые раньше считались «безопасными» для демократии, например США и Великобритания, рискуют стать мишенью организованных кампаний, которые могут повлиять на результаты выборов. Думаю, что эта проблема в 21-м веке никуда не денется, ведь дезинформация — это дешевое и легко осуществимое предприятие, организаторов которого довольно трудно выследить. Основной способ защитить себя — это признать, что нам необходимы факты, особенно факты на местах, а также местная и национальная журналистика.

— В книге Вы пишете, что Путин намеренно дестабилизирует демократии. Как ему удалось добиться такого влияния на посту президента России?

— Отличный вопрос. Путин пришел к власти, потому что его предшественнику Борису Ельцину требовалась защита. Путин завоевал особую популярность у населения благодаря удачной чеченской кампании, но своей нынешней властью, я думаю, он обязан тому, что смог заставить работать на себя российскую олигархию. Путину в наследство досталась страна с крайними проявлениями неравенства, и его политическая заслуга состояла в том, что он расколол целый ряд олигархий, а других ввел в свою систему. Путин и его ближайшее окружение — очень богатые люди. Он взял под контроль частные телевизионные каналы и заставил их работать на правительство, вот еще один секрет. В России есть пять-шесть каналов, которые на первый взгляд кажутся независимыми, между тем их работу согласовывают для того, чтобы кормить людей одной и той же риторикой. По сути, Россия — это телевизионное общество, вот еще одна причина невероятной популярности Путина. Но полагаю, рано или поздно у него возникнут серьезные проблемы. Это не будет длиться вечно.

— Почему Путин поддерживает крайне правых политиков в Европе, например, в Австрии и Германии? Можем ли мы считать его своего рода крайне правым лидером?

— Во-первых, потому что Путин не может продолжать значимое политическое реформирование Российской Федерации. Он хочет, чтобы Россия опиралась на ценности, которые не подразумевают включение в общество гомосексуалистов, иммигрантов, людей, которые чем-то не похожи на остальных. Такие воззрения крайне привлекательны для белых националистов в США, крайне правых националистов в Европе и прочих их представителей по всему миру. Кроме того, мы видим, что российское государство по разным причинам хочет ослабить Европейский союз и США. С этой целью оно и поддерживает крайне правых. И третья причина: Российская Федерация выступает за глобальное потепление и пытается внести сумятицу в дебаты по климату. Правда, не многие это понимают.

— Почему Путин решил поддержать выборы Дональда Трампа в 2016 году?

— Я историк и потому убежден, что через 50 лет мы узнаем то, чего не знаем сейчас. Но в моем понимании поддержка Трампа была частью более обширной стратегии поддержки кандидатов, которые отказываются от демократии. Прежде чем поддержать Трампа, Россия вторглась на Украину, поддержала крайне правые партии в Европейском союзе, выступила на стороне Брексит. На мой взгляд, это было всего лишь очередное проявление политической кампании, направленной против западных демократий.

— Вы писали, что Дональд Трамп — популист садистского склада. Что это значит?

— Мы часто используем слово «популизм», между тем его корень означает «люди», «популярный». В случае Трампа я не думаю, чтобы он жаждал помочь хоть какому-то сегменту американского общества. Суть его политики состоит в том, чтобы приносить людям боль, неравенство, провоцировать самоубийства и так далее.

— Президент Бразилии Жаир Болсонару (Jair Bolsonaro), уподобляясь Трампу и Путину, нападает на такие институты, как пресса. Как Вы оцениваете его правительство?

— Я наблюдаю типичное для людей желание отыскать быстрое решение для таких проблем, как коррупция. Однако проблема коррупции заключается не в одном только человеке, но и в законах. Трамп много толкует о коррупции, хотя понимает, что сам в высшей степени коррумпированный человек. У Болсонару мы видим типичное авторитарное поведение: он занимается поиском внутренних врагов — это чернокожие, гомосексуалисты, отрицает изменение климата, ускоряющееся глобальное потепление, позиционирует свою политику как далекую от коррупции, между тем сам окружает себя коррупционерами. Стандартный набор.

Малиа Ма́ртин. Россия глазами Запада: от медного всадника до мавзолея Ленина. (Malia M. Russia under Western eyes: from the Bronze horseman to the Lenin Masoleum. Cambridge (Mass. ), 1999. XVI, 514 p )  2002. 03. 14.

Малиа M.— один из наиболее авторитетных американских славистов 1960-90-х годов, ученик Карповича (Гарвард), преподавал в Беркли, автор блистательной работы о Герцене (кстати, также переведенной на русский: «Александр Герцен и происхождение русского социализма», 1961), имеющей непосредственное отношение к объяснению специфики русского-советского интеллектуального ландшафта и преобладания левых идей.

КиберЛенинка: https://cyberleninka.ru/article/n/2002-03-014-malia-m-rossiya-glazami-zapada-ot-medno-go-vsadnika-do-mavzoleya-lenina-malia-m-russia-under-western-eyes-from-the-bronze-horseman-to

Мартин Малиа.  Советская трагедия: История социализма в России. 1917-1991 (, «Советская трагедия» (The Soviet Tragedy: A History of Socialism in Russia, 1917-1991.). 

http://livbook.ru/book/history/15875-sovetskaya-tragediya-istoriya-socializma-v-rossii-1917-1991.html

Birman Igor “Secret incomes of the Soviet state budget” (Тайные доходы советского государственного бюджета)

https://trove.nla.gov.au/work/25898553?selectedversion=NBD2212126

Политолог Клаус Менерт (Klaus Mehnert) «Советский человек»…: 

http://www.cogita.ru/a.n.-alekseev/kontekst/chelovek-sovetskii-ne-ushel-on-vosproizvoditsya

WIE BOLSCHEWISTISCH IST DER „SOWJETMENSCH“?

Klaus Mehnert erkundet die russische Mentalität

https://www.amazon.de/Sowjetmensch-Klaus-Mehnert/dp/B0000BSKT3

Иван ГОНЧАРОВ "ОБЫКНОВЕННАЯ ИСТОРИЯ"

Роман в двух частях

Как жить?

Писатели двумя способами исследуют жизнь – умственным, начинающимся с размышлений о явлениях жизни, и художническим, суть которого – постижение тех же явлений не умом (или, вернее, не только умом), а всей своей человеческой сущностью, или как принято говорить, интуитивно…:

https://mybook.ru/author/ivan-aleksandrovich-goncharov/obyknovennaya-istoriya-1/read/

21 урок для XXI века - Юваль Ноах Харари ( יובל נח הררי)  

Описание
«В мире, перегруженном информацией, ясность – это сила. Почти каждый может внести вклад в дискуссию о будущем человечества, но мало кто четко представляет себе, каким оно должно быть. Порой мы даже не замечаем, что эта полемика ведется, и не понимаем, в чем сущность ее ключевых вопросов. Большинству из нас не до того – ведь у нас есть более насущные дела: мы должны ходить на работу, воспитывать детей, заботиться о пожилых родителях. К сожалению, история никому не делает скидок. Даже если будущее человечества будет решено без вашего участия, потому что вы были заняты тем, чтобы прокормить и одеть своих детей, то последствий вам (и вашим детям) все равно не избежать. Да, это несправедливо. А кто сказал, что история справедлива?…»

Автор книги «21 урок для XXI века» израильский историк Юваль Ной Харари подтвердил, что разрешил внести изменения в книгу, чтобы его идеи «достигли широкой и разнообразной аудитории». В русском переводе книга Харари не содержит жестких высказываний о событиях в Крыму в 2014 году, пишет «Монд», однако, как утверждает автор, там осталась критика путинского режима и предостережение об опасности диктатуры.

https://ruwapa.net/book/21-urok-dlya-xxi-veka-yuval-noj-harari-28988/

Конец игры близок: долг растет, население сокращается

Москва, 29 июля - "Вести.Экономика". Почти полвека молодое население в богатых странах сокращалось по сравнению с молодым населением в бедных странах. Это компенсировалось снижением процентных ставок и ростом мирового долга до $240 трлн, так как необходимо было поддерживать невероятно высокие темпы экономического роста. 

Население стран-потребителей с относительно богатым молодым поколением сокращается уже 40 лет подряд. За это время оно упало на 100 млн, или на 12%. Население стран с относительно бедной молодежью выросло на 190%, или на 570 млн человек. В среднем на каждого молодого человека в каждой более богатой стране приходится $26,5 тыс., в каждой бедной – $1,5 тыс. на душу населения. Иными словами, на каждого жителя богатой страны нужно 15 жителей бедной страны, чтобы просто поддерживать постоянное потребление. Это станет стимулом для снижения процентных ставок и массового роста долга среди богатых. Очевидно, что потребление не оставалось на прежнем уровне, оно росло, в первую очередь благодаря сокращению процентных ставок, дешевому долгу. И лишь в очень небольшой части за счет роста потребления благодаря росту населения в более бедных странах.

Сегодня в мире отмечается резкое неравенство между "богатыми" странами и "бедными". Всемирный банк разделяет страны мира на 4 группы по валовому национальному доходу на душу населения. В странах с высоким уровнем дохода он составляет $84-12 тыс. на душу населения, в странах с уровнем дохода выше среднего достигает $12-4 тыс. на душу населения, в странах с доходом ниже среднего - $4-1 тыс., в странах с низким уровнем дохода - менее $1 тыс. на душу населения. 

Если рассмотреть данные по странам с высоким и средним уровнем  ,дохода за 0-15 лет, взяв в расчет пожилое население, эти страны обеспечивают 90% мирового дохода, сбережений и доступа к кредитам. Они потребляют 90% мировой энергии и покупают 90% мирового экспорта. Они стимулируют мировую экономическую активность. 

https://www.vestifinance.ru/articles/122695

         Шпионаж и политика. Тайная хрестоматия

Автор: Геннадий Соколов 

26 рассказов об удивительных исторических расследованиях, проведенных автором за последние 30 лет. Что связывает пропавшую в 1940 году корону королевы всех бельгийцев Елизаветы и генерала Серова, который более 10 лет руководил КГБ и ГРУ. Был ли глава ВМФ и ВМС Великобритании адмирал лорд Маунтбаттен ценным агентом советской разведки «Адмиралом»? Из-за чего в ноябре 1991 года при загадочных обстоятельствах погибли супершпион четырех крупнейших разведок мира миллиардер Роберт Максвелл и три офицера КГБ, которые поддерживали с ним связь. Возможная «шпионская» причина смерти в марте 2013 года олигарха Бориса Березовского…

Англичанка гадит! Лозунг друзей России. Лозунг Чёрной сотни. Виноваты только чужие. А потом погромы. И дела врачей убийц. А виноваты то-САМИ! Вот смысл этой книги глазами ортодоксов…:

http://loveread.ec/view_global.php?id=66817

                        Пантеоны Кремля

Ирина Сергиевская

Московский Кремль иногда называют самым неизученным памятником России. Звучит парадоксально, но, кажется, это недалеко от истины. Ведь здесь, что ни исследование, то открытие, что ни открытие – то тайна, тем более, когда речь идет о кремлевских захоронениях и исторической памяти.

О тайнах кремлевских некрополей, мистических историях и легендах, связанных с ними, читайте в новой книге популярного автора Ирины Сергиевской…: https://knigism.online/view/33195

Neue Zürcher Zeitung (Швейцария): Россия, какой она могла бы быть — выбраться из идеологического «болота» XX века можно лишь радикальными методами

Блеск ее стильных мегаполисов внушает, что Россия обновилась. Однако психологически она не изменилась ни на йоту.

16.09.2019 Игорь Чубайс

…30 лет назад Михаил Горбачев провозгласил лозунг «Наш общий дом Европа». Его призыв отражал настрой подавляющего большинства жителей страны, ненавидевших цензуру и «железный занавес». СССР начал активно открывать культурные и политические «двери» и «окна». Если бы это было возможно, мы — россияне — давно уже восстановили бы разрушенный большевиками «мост», ведущий в Европу, как это сделали чехи, поляки, венгры, прибалты, украинцы и грузины. Но с 2000 года новое политическое руководство России во главе с Владимиром Путиным пытается повернуть часы истории вспять.

Официальная пропаганда, как и раньше, говорит нам, что Запад — наш враг. Но активная и здравомыслящая часть российского общества по привычке видит в европейских соседях партнеров и друзей.

Советская псевдоистория

…В 1991 году Советский Союз распался. Недовольство народа привело в итоге к краху системообразующего мифа о «победе коммунизма». К сожалению, во властных кругах не было проведено люстрации, подобной той, что большевики сделали с представителями старого режима. В итоге персонажи, занимавшие высокие посты, остались у власти. Поскольку выборы в России еще никогда не соответствовали европейским стандартам, властям для того, чтобы лучше контролировать народ, потребовалась новая посткоммунистическая националистическая идеология. Поэтому руководство страны провозгласило главным событием минувшего столетия победу в Великой Отечественной войне — в соответствии с принципом: «Русский народ спас Европу от фашизма, а главной фигурой столетия является генералиссимус Победы — Иосиф Сталин»…

СССР — не Россия…

Обратно в прошлое с Путиным

…Чтобы добиться расположения сограждан, Горбачев был вынужден провозгласить «перестройку» и «гласность». Это была политика открытости, которую в 1990-х годах не слишком успешно продолжил Борис Ельцин. А с начала 2000-х годов страна под руководством Путина постепенно возвращается к некой новой форме старой советской системы.

Выбраться из «болота» российского ХХ века можно, лишь предприняв радикальные шаги. Для этого необходимо признать преступления советского — читай сталинского — государственного террора и осудить преступников и их пособников. Следующим важным шагом к созданию новой российской идентичности стала бы работа над современной, независимой, соответствующей объективным научным критериям историографией. Только правда может освободить нас. После этого можно было бы говорить уже о возвращении в «общий дом» демократической Европы, в котором разные народы сотрудничают в условиях мирной конкуренции.

Разве такая новая, европейская Россия не является тем, чего хотят все люди, для которых важны свобода, демократия и человеческое достоинство?

https://inosmi.ru/politic/20190916/245825084.html